Институт экономики Российской академии наук в лицах. Сборник

Таким образом, подчеркивает Л.И. Абалкин во многих своих работах, «отказ от понимания единства рыночных механизмов и государственного регулирования – типичный пример современных стереотипов массового сознания», а борьба «со стереотипами и мифами была и остается научным и гражданским долгом ученых…»17. Увы, в последние годы много и мучительно Л.И. Абалкин думал о судьбе России. Даже одну из своих книг он назвал «Спасти Россию» (М., 1999). Проникновенны строки Л.И. Абалкина, посвященные России: «Трудно и больно писать о России, о ее сегодняшнем дне и исторических судьбах. Трудно потому, что много знаешь, больно – поскольку речь идет о завтрашнем дне не только своих детей и внуков, но и месте державы в мировом сообществе. А писать все же приходится, потому что молчать нельзя». И дальше: «Россия сейчас стоит перед выбором: либо перестать быть Россией, либо возродиться как великая держава. Великая по своему политическому влиянию в мире, по уровню экономического развития, материального достатка и духовности, по гордости, вызываемой как у своих сограждан, так и у остальных народов». При этом важное значение Л.И. Абалкин придавал сохранению исторической преемственности государственного строя страны и отечественной экономической науки. «Не могу не сказать, – пишет он в этой же работе, – и о попытках очернить всю послереволюционную историю страны, жизнь и труд примерно трех поколений. Это не только безнравственно, но и противоречит историческим фактам»18. И в другом месте: «Память о великом прошлом, гордость за деяния своих предков не только формируют национально-государственный интерес, но и рождают могучую энергию созидания и прогресса. Сегодня под модным лозунгом деидеологизаии делаются попытки уйти от этих вопросов, разорвать пуповину, связывающую современное российское общество с его историей. В связи с этим следует подчеркнуть, что исторически сложившиеся политико-идеологические ценности и установки – отнюдь не надуманные понятия и не особенности, присущие лишь нашей стране»19. В этой связи заслуживает внимания его постановка о национально-государственных интересах России. «Неясность в вопросе о национально-государственных интересах России, беспечное отношение к его решению или стремление отмахнуться от самой проблемы – одна из причин социальных катаклизмов и зигзагов политического курса». И еще: «Важно понять, что национально-государственные интересы были и остаются сегодня главными движущими силами как внутренней, так и внешней политики. Меняются, становятся более цивилизованными лишь формы и методы их защиты и проведения в жизнь»20. Таким образом, национально-государственные интересы должны находиться в центре экономической политики. Но чьи это интересы, на что должна быть направлена экономическая политика?

Итак, национально-государственные интересы. Под ними Л.И. Абалкин понимал: «Поддержка и защита отечественного предпринимательства, земледелия, промышленности и торговли независимо от форм и типов хозяйствования, а также от сословных, цеховых и иных групповых интересов была главной составляющей национально-государственных интересов». И дальше: «Оборона страны и охрана границ, защита ее суверенитета и безопасности, забота о гражданах, находящихся за рубежом, – все это лишь конкретные формы реализации национально-государственных интересов. И потому, насколько последовательно и эффективно будут осуществляться названные функции, можно судить о способности страны и ее народа к самосохранению и о соответствии политического курса определяющим его интересам»21. Так, в центре национально-государственных интересов лежит судьба страны и ее народа.

Важный и достаточно дискуссионный вопрос касается методологических оснований выделения национально-государственных интересов. Чьи это интересы? Какой группы, слоя или класса населения страны? Л.И. Абалкин выделяет «некие общие интересы». Акцент, пишет он, «должен быть сделан на внутреннем – на осознании реальности неких общих интересов, стоящих выше интересов различных классов, социальных слоев и групп»22. Но могут ли быть некие общие интересы, которые объединяли бы все группы, слои и классы в буржуазном обществе. А Россия сейчас почти классическое буржуазное общество, проходящее первые классы капитализма. Может ли быть какой-то общий интерес, который смог бы объединить буквально все слои общества? Вряд ли. Ведь разрушительные реформы 1990-х гг. делались в чьих-то интересах, кто-то от них выиграл. Но большинство трудящегося населения страны оказалось в плачевном состоянии. Эти реформы не соответствовали интересам подавляющих слоев и классов трудящихся. Поэтому и возник вопрос о судьбе России. Значит, национально-государственный интерес России не есть некий общий интерес, а есть интерес конкретных трудящихся классов страны.