Институт экстремальных проблем

— Папа, не говори так! — Света закрывала глаза и затыкала уши. — Ты обязательно поправишься!

— Нет, дочка, я не встану. Извини меня, но получается так, что твою маму я люблю больше, чем тебя, потому что стремлюсь уйти вслед за ней. Прости меня, Светланка. Мне очень горько оставлять тебя одну на этом свете, такую наивную и неприспособленную к жизни. Очень хотелось выдать тебя замуж за хорошего парня, внуков понянчить, да уж не придется.

— Нет, неправда! — Света еле сдерживалась, чтобы не расплакаться от отчаяния и бессилия. — Все наладится – ты и книжку свою допишешь, и на ноги встанешь, и с внуками возиться будешь!

Александр Григорьевич пытался ее утешить:

— Может, ты и права. Как врач я давно мало что из себя представляю, могу ошибаться, как с мамой ошибся.

Профессор кафедры криминалистики и судебной медицинской экспертизы Медведев давно задумал написать книгу, которая не уступала бы знаменитому чехословацкому изданию «Медицинской криминалистики» Эдварда Кноблоха и содержала бы современные методы и приемы, применяемые экспертами при расследовании уголовных преступлений. Это стало главным, что поддерживало в нем угасавшие силы. Света понимала отца и не обижалась на него, когда он часами увлеченно говорил о своей рукописи. Она была рада, что это отвлекало его от скорбных дум о недавних утратах.

Ни Светин отец, ни бабушка не могли простить себе, что проглядели начало болезни ее мамы. «Лечится на ранней стадии рак желудка, успешно лечится, главное – вовремя захватить! — Александр Григорьевич был безутешен. — А мы ничего не заметили! Инночка никогда ни на что не жаловалась, только на тошноту и отсутствие аппетита в последнее время! Все собиралась сходить к врачу, да откладывала. И вот результат!» Инны Александровны не стало через два месяца после постановки диагноза, не спасла ее даже отправка на лечение в прославленную клинику в Израиль, где она и умерла. Она выиграла в суде свое последнее, получившее скандальную известность дело по защите сына известного в городе бизнесмена, передала коллегам остальные дела своих подзащитных и только тогда занялась собой. «Она всегда думала о других, о себе – в последнюю очередь!» – в разных вариантах эти слова повторялись на похоронах разными людьми: коллегами-адвокатами, судьями, прокурорами и бывшими подзащитными, которые просто боготворили ее, — Инна Александровна часто выигрывала безнадежные дела.

Через девять месяцев книга была закончена и подготовлена к изданию. Александр Григорьевич не справился бы с этой задачей, если бы не его аспирант, который почти все свободное время проводил в доме Медведевых. Олег Мальцев не только занимался редактированием рукописи и проверкой фактического материала, он пытался помочь и Светлане в уходе за ее отцом. Света благодарила, но старалась обойтись без его помощи, особенно поначалу. Александр Григорьевич временами отвлекался от бумаг и наблюдал за дочерью. Он не хотел принуждать ее ни к чему, но не раз советовал присмотреться повнимательнее к перспективному юристу, успевавшему сочетать учебу в аспирантуре с работой следователем. Олег не сводил глаз с девушки, но, замечая это, Света в ответ лишь пожимала плечами, ничем не выделяя Мальцева из общей массы знакомых ей молодых людей.

Александр Григорьевич скончался ровно через год после смерти жены. Он чувствовал приближение конца, но в последние месяцы говорил дочке, что чувствует себя намного лучше. Света верила его словам и с энтузиазмом отнеслась к предложению Рябова, вернувшегося после полугодового отсутствия из-за границы, поместить отца на обследование в специализированное неврологическое отделение, открывшееся в областной больнице. Александр Григорьевич, видя горевшие надеждой глаза Светы, согласился, точно зная, что домой он уже не вернется.

«Если бы тогда я могла сделать то, что могу сейчас, то папа остался бы жив!» – с горечью подумала Светлана, вспомнив то время, когда разрушился весь ее привычный мир, словно от взрыва бед обвалились стены родного дома, и она осталась одна посреди пустыни, не зная, куда идти и что делать. Если бы не дядя Саша с тетей Зоей, Александр Николаевич, Олег Худяков и еще один Олег, который почти насильно увез ее на месяц из опустевшего дома в любимую Карелию, то…

Света постаралась прогнать печальные воспоминания, она боялась, что ее мысли каким-то образом могут повлиять на состояние Вадима и ухудшить его. Она задумчиво уже не массировала, а просто гладила правое бедро, на котором не было никаких повязок, как вдруг услышала удивленный голос.

— Светлаша, что ты делаешь?

— Массаж, — Света повернулась так, чтобы видеть лицо Медведева, и виновато улыбнулась: — Ты спал, а я разбудила тебя?

— Если бы! Я не чувствую твоих прикосновений, ты что-то делаешь со мной, а я ничего не ощущаю. Лучше испытывать боль, чем вот так лежать полутрупом.

— Сейчас я твоей спиной займусь, посмотрю, что ты скажешь. Ощущения будут не из приятных. Обычный массаж тебе сейчас не сделать, придется стимулировать сокращения мышц, воздействуя на нервные окончания.