Институт экстремальных проблем

Валентина Анатольевна рассказала о своих трех дочках. Две старших были уже замужем, обе по примеру своей мамы за военными, и обе кочевали с мужьями и детьми по гарнизонам, а младшая – Тамара – училась на втором курсе местного мединститута. Ее Валентина Анатольевна предпочла бы видеть рядом с собой и поэтому старательно отгоняла потенциальных женихов с погонами на плечах. «Славная девочка, — мелькнула мысль у Аллы Николаевны, когда она увидела Валину дочку, — может, с Вадиком их познакомить?» Но, прежде чем знакомить Вадика с кем-либо, нужно было сперва увидеть его самого, попав к нему в госпиталь, и Алла Николаевна рассказала подруге о возникших проблемах.

На следующий день около одиннадцати часов утра у КПП Окружного военного госпиталя остановилась машина командующего округом. Ворота тут же открылись, а через несколько минут вниз по лестнице, не дожидаясь лифта, слетел навстречу высокому гостю сам начальник госпиталя, с которым чуть не случился сердечный приступ, когда он получил пренеприятнейшее известие о визите. Его сопровождали два заместителя, которым тоже было очень не по себе. Как же вытянулись их лица, едва они увидели вместо генерал-лейтенанта его супругу и еще одну незнакомую даму! Особого облегчения при их виде начальник госпиталя все же не почувствовал, потому что Валентина Анатольевна и ее спутница были настроены весьма воинственно.

Пока в кабинете начальника госпиталя приехавших гостей поили чаем, Медведева в спешном порядке перевели в двухместную палату «повышенной комфортности», которая выражалась в наличии телефона, телевизора, холодильника и относительно новой мебели. Палата была пуста, и Вадим долго раздумывал, какую койку занять, поражаясь срочному переселению. Удивление прошло сразу же, как только он увидел на пороге свою маму и понял, что без ее вмешательства тут не обошлось. Алла Николаевна нашла сына побледневшим и похудевшим, и у нее не хватило духа ругать его.

На новом месте Вадиму в одиночестве стало еще тоскливее, ко всему добавились косые взгляды других пациентов, прознавших о приезде его матери в компании жены командующего округом; и до этого его считали блатным пациентом, а теперь было, ко всему прочему, и вовсе невыносимо ощущать отношение к себе как к маменькиному сынку. Через несколько дней Медведев все-таки уговорил выписать его с условием регулярно приезжать в поликлинику при госпитале на осмотр. Дома он целыми днями валялся на диване, не узнавая свое жилище после наведенной мамой чистоты. Алла Николаевна прожила с сыном неделю, откармливая его и проводя воспитательные беседы по поводу его образа жизни.

— Вадик, — мама гладила его по голове, как маленького, — у тебя уже появляются седые волосы, а ты ведешь себя не лучше пятнадцатилетнего. В квартире беспорядок, питаешься кое-как, за собой не следишь. Куришь, бог знает, сколько! Выпиваешь, не отпирайся, я видела пустую тару. Тебе пора серьезно подумать о себе, нельзя так неустроенно жить дальше.

— Мама, я нормально живу, у меня все в порядке, — Вадим морщился, выслушивая мамины нотации, и вздрагивал, когда она называла его, как в детстве, Вадиком. — Я, если помнишь, уже был женат, и не хочу еще раз наступать на те же грабли.

— Сколько можно шарахаться от собственной тени! — теперь морщилась уже Алла Николаевна. — Сколько вокруг хороших девушек, неужели ты никого не можешь найти себе?

— Могу, наверное, но не хочу. Я привык жить один, мне никто не нужен. Ну, женюсь, родится ребенок, а что дальше? «Где деньги? Почему так мало? Где был? С кем? Погуляй с ребенком, помой посуду, вынеси мусор!» – я примерно такое уже слышал и знаю, что и у других происходит тоже самое. Нет, мама, не уговаривай меня!

— Эгоист! — безнадежно вздыхала Алла Николаевна, а через время возобновляла уговоры: — У Вали – имелась в виду вновь обретенная подруга – младшей дочке двадцать лет, учится в мединституте, серьезная такая девочка, умница, хорошенькая, я ее видела. Давай-ка мы вас познакомим.

— Мама, я уже старый для такой соплюшки! Что я с ней – на дискотеки бегать буду? — фыркал Вадим. — Не нужно сводничать, ничего хорошего из этого не получится.

Мама обижалась и на время прекращала увещевать сына. За неделю она нисколько не преуспела в своих стараниях, так и не уговорила сына хотя бы один раз сопроводить ее в гости к Демидовым и уехала домой расстроенная, основательно заполнив холодильник продуктами. Больше недели после ее отъезда Вадим питался нажаренными мамой беляшами, котлетами и расправлялся с огромной кастрюлей борща.

Все было очень вкусно и совсем не походило на вечные магазинные пельмени и сосиски, но в сочетании с вынужденной ограниченной подвижностью дало неожиданный результат – Медведев поправился на целый размер, если не больше, и с трудом стал застегивать на себе одежду. Однако переживания длились недолго, он купил себе новые джинсы, пару свитеров и на этом успокоился: «Я не фотомодель, чтобы костями греметь».