Институт проклятых. Сияние лилии

Лиловые нити потянулись от девочки ко мне. Желанные, просящие поглотить их, успокоить боль и жар внутри моего многострадального тела.

– Нет! Нет! Она же совсем ребенок! – зашептала я всхлипывая. – Уходи, малышка, – попросила умоляюще-сдавленным голосом. Амулет удушающе плотно обхватил шею, я вцепилась в него пальцами. – Уходи!

Она нахмурилась. Тонкие морщинки нарисовались на детском личике.

– А мне один друг всегда говорит, что людям нужно помогать…

Какая упертая девочка! У меня от напряжения заскрипели зубы.

– А я не человек, – прошептала сдавленно. По щекам покатились слезы от боли, от осознания невозможности противиться самой себе.

Девочка сунула руки в карманы юбки. И сделала очень умное лицо.

– Особенно нелюдям. Мой друг говорит, что они зачастую просто ничего не понимают и потому сами себе помочь не могут.

– Уходи, пожалуйста! – Я рыдала, ловя и притягивая к себе лиловые нити, пытаясь поймать их непослушными губами.

Все! Амулет туго перетянул горло, я не могла больше дышать. Лиловые волны потекли в полураскрытый, не могущий вдыхать рот.

– Нет! – четко и громко ответила девочка. А я больше ничего не могла ни сказать, ни сделать…

– Кай! – детский визг, разрывающий мне слух.

Откуда он появился, я не видела. Только вдруг возник перед затухающим взором темный худой силуэт в сером плаще, лицо спрятано под капюшоном.

– Сатарип рамори, тарамиро налор, тахнорим! – Голос пел, заставлял затухать лиловые разводы, затихала боль, жар отступал. – Ромари варимор нарилод ист сит хорим!

Амулет расслабил хватку, давая сделать свистящий, болезненный вдох. Легкие задрожали от внезапно поступившего воздуха. Я загребла ладонями землю, судорожно ловя ртом жизнь. Перед глазами замелькали цветные блики.

– Сами дойти до комнаты сможете? – раздался мужской голос, пронизывающий холодом.

Я, медленно приходя в себя, кивнула.

– Вам повезло, что мы с Корой рядом оказались.

– Спа-па-си-бо… – Меня едва ли было слышно.

– Учитесь держать в руках свою суть, – прошелестело из-под капюшона. – Иначе в следующий раз я могу сотворить совсем другое заклятие, – сурово предупредил он. И добавил совсем тихо, но так, что у меня в мозгу зазвенело: – Оно убьет тебя, суккуб.

И я сразу поверила. Приподняла голову, пытаясь увидеть говорившего. Тусклые глаза смотрели на меня из-под капюшона, серые, как и у девочки в цветном платье.

– Идем, Кора. – Худая ладонь выскользнула из-под плаща. Взявшись за руки, мужчина и девочка направились к институту. Но не дошли, пропали… Не ушли в портал, а просто пропали во внезапно возникшей и поглотившей их тьме.

Я сидела и дрожала от внезапной слабости.

– Студентка Найли.

Я с трудом обернулась. Влюбленной парочки на поляне тоже не было. Зато в двух шагах от меня стоял лорд Риган. И лицо у него было крайне суровое. Я застонала.

* * *

Шли мы молча. Он ничего не говорил, а я молчала от страха.

– Проходите, – Риган открыл дверь своего кабинета, пропуская меня. Я шмыгнула, встала у стены, уставилась на шкаф с разноцветными дымками. Те играли, переливались. Мне отчаянно захотелось стать дымком и стоять себе спокойненько в колбочке за стеклом.

Я напряглась в ожидании.

Дверь в кабинет аккуратно закрылась. И сразу после этого грянуло.

– Мы с вами, казалось, договорились! – Ректор Кейн пригвоздил меня к стене, болезненно сжимая шею крепкой рукой. Горячее дыхание обдало мне лицо.

– Что я сделала? – пролепетала не слушающимся языком.

Ректор недобро прищурил глаза. Лицо, склоненное надо мной, исказилось, и лорд Риган прошипел:

– Хотели сделать…

Я ошарашенно заморгала. Неужели девочка и худой сдали меня ректору? Когда успели?

– Но ведь не сделала! – выдала я, немного обалдевшая от предъявленного обвинения.

– Только из-за страха перед амулетом!

«Амулетом? К нечистым амулет! Если бы не девчонка и худой… – И тут меня осенило. – Это не они меня сдали. Ректор не в курсе, что я с ними столкнулась!»

– Если бы не магистр Зорий, поспешивший сообщить, что вы сбежали с лекции в весьма странном состоянии… – Лорд Кейн рывком дернул ворот платья.

Да что же это такое! У меня от возмущения запылали щеки. Пуговицы полетели на пол, половинки платья распахнулись, обнажая грудь. Я задохнулась от стыда. Ректор Риган перевел взгляд на амулет. На кожу под ним.

– Проклятие! Я надеялся, что ошибаюсь… – прикоснулся пальцами к волдырям. По моему телу прошел озноб, меня всю затрясло.

Я молчала, сжав зубы. У лорда Ригана потемнели глаза. Я упорно отводила от него взгляд, смотрела на шкаф, а там застыли дымки и с неподдельным интересом безглазо наблюдали за нами.

– Отвечайте! – прохрипел мне ректор в ухо.

– Вы не спрашивали, – от злости и перенесенного унижения нагло проговорила я и тут же полетела в кресло, отброшенная сильной рукой. Больно ударилась затылком о спинку. Вся съежилась и поджала под себя ноги, пряча их под платье.

Ректор стоял ко мне спиной. Но я видела, как тяжело вздымаются его плечи. Потом тяжелый выдох.

– Леди Найли, – продолжил он более спокойно. – Вы понимаете, что если вылетите отсюда, то и двух шагов за пределами института не сделаете? Лорд Гэйли, отец покойного ныне Алана Гэйли, он…