Институты, институциональные изменения и функционирование экономики

Далее Бэйтс описывает, как выплата вознаграждения другим членам племени за причиненный ущерб, а также боязнь внутренних раздоров способствуют порядку внутри племени. Он отмечает, как эти формы сотрудничества вписываются в современную теорию игр. Они помогают избежать одноразового варианта “дилеммы заключенного”, в котором игроки решают применить насилие, в результате чего ухудшается благосостояние каждой семьи в составе племени. Вместо этого разыгрывается итеративный вариант дилеммы, и угроза внутренних раздоров подталкивает семьи к тому, чтобы соблюдать порядок и воздерживаться от угона скота у других семей. Самое важное — в том, что именно в рамках одной и той же семьи одни ее члены удерживают других от нападений на соседей, потому что война внутри племени, однажды вспыхнув, нанесет ущерб каждому члену племени.

Как показывает обширная антропологическая литература о первобытном обществе, обмен внутри племени представляет далеко не простую процедуру. Тесная социальная общность в отсутствие государства и писанных правил порождает весьма устойчивые неформальные структуры. Об этом в 1974 году прекрасно написала Элизабет Колсон:

Неважно, как мы их назовем — обычаями, законами, привычками или нормативными правилами. Важно то, что человеческие сообщества, такие, как Тонга, не позволяют своим членам вести себя как заблагорассудится и тщательно регулируют их поведение. Для этого используется набор правил, или стандартов поведения, которые определяют действия членов племени в различных ситуациях. В общем и целом эти правила имеют целью предотвращение конфликта интересов, определяя, чего каждый член племени может ожидать от других. Это сдерживает запросы и позволяет племени оценивать поведение каждого члена, тем самым благоприятствуя положению дел в племени…

В то же время правила сужают поле для социального конфликта, потому что члены племени тесно соприкасаются друг с другом и каждый хочет получить от соседа поддержку и внимание. Хотя в некоторых случаях племенные правила могут спровоцировать конфликт, в целом они снижают вероятность возникновения поводов для враждебности. Степень неопределенности во взаимных отношениях снижается скорее благодаря конкретным правилам поведения в тех или иных ситуациях, чем требованиям и предписаниям общего характера. Члены племени получают возможность в повседневной жизни опираться на набор приоритетов, которые считаются легитимными… Во время пребывания в племени Тонга мне пришлось усвоить, что я не имею права давать что-либо одному из членов племени по своему усмотрению, потому что это оскорбит остальных — тех, кто ничего не получил. Правила не решают всех проблем; они просто упрощают жизнь.

Правила задают рамки для организации совместных работ. Чтобы система социального контроля эффективно действовала внутри сообщества, правила должны дополняться стандартами и некоторыми мерами наказания. Распространенное явление среди таких народностей, как Тонга, — наличие специальных наблюдателей, которые следят за тем, как какой-либо член общества выполняет конкретную работу и насколько она соответствует принятым стандартам, чтобы на этом основании сделать обобщенное [sic!] суждение о данном человеке и таким образом получить представление об его поведении в будущем. Наблюдение производится в течение длительного времени, и в конце концов наблюдатели приходят к общему мнению (Колсон, 1974, с. 51–53).

Из работ Колсон и других антропологов можно сделать несколько выводов. В тех обществах, которые они описывают, порядок является результатом тесного совместного существования, благодаря которому люди хорошо понимают друг друга. Угроза вспышки взаимной вражды — постоянно действующий фактор, поддерживающий порядок, потому что от раздоров пострадают другие члены общества. Отклонения от норм поведения не допускаются, потому что они представляют очень серьезную угрозу стабильности и безопасности всего общества.

Предложенная Ричардом Познером в 1980 году модель первобытного общества, позволяющая объяснить многие институциональные характеристики примитивных племен, весьма похожа на ту модель, которую я разрабатываю в этой книге (хотя моя модель не предполагает тех выводов о максимизации общественного богатства и эффективности, которые изложены в работе Познера). Согласно Познеру, высокие информационные издержки, отсутствие эффективного управления, ограниченное количество товаров и ограниченная торговля, недостаток запасов продовольствия и очень низкая выгодность нововведений порождают набор общих характеристик примитивных обществ: