Инструктор по любви

– В честь половины нашего срока здесь. Будут выступать активисты, может быть, даже кто-то из преподавателей, – Стефани просовывает голову в глубь шкафа, видимо, выискивая что-то определенное.

– «Срока»… – задумчиво повторяю и хитро прищуриваюсь. – Да уж, лучше не скажешь.

Моя соседка поворачивается ко мне лицом, и я тут же замечаю её недовольную физиономию. Что, уже и пошутить нельзя?!

– Чего ты опять начинаешь?

Чувствую, что она хочет, чтобы её голос звучал как можно мягче, но в её огромных голубых ведьмовских глазах уже вижу разрывающую её грудь ярость.

– А ты сама как думаешь? – внезапно грустнею и поджимаю губы, вперив взгляд в паркетный пол.

Я шучу, когда мне больно о чём-то говорить. Кажется, так говорила мисс Сандберг на одной из наших последний сессий. Я всё же послушалась Маэля и не стала бросать походы к психологу, хоть и до сих пор думаю, что это глупо. Но она хотя бы слушает меня. И мне не приходится постоянно ныть Стефани, чтобы нагружать ещё и её своими мелочными проблемами. Ещё и её… А ведь раньше я ныла мистеру Мартену, а он всегда так бескорыстно поддерживал меня, хотел для меня всего самого лучшего. Наверное, поэтому я зацепилась за единственный якорь, который удерживал меня и мистера Мартена рядом. Хоть и не буквально, а так, через одного человека, ведь именно Маэль уговорил меня пойти к мисс Сандберг, Маэль попросил меня не бросать походы к ней и Маэль из раза в раз был рядом, когда мне было так дерьмово.

Да, я определённо умею прогонять лучших людей из своей жизни. Записывайтесь на курсы.

– До сих пор не общаешься с мистером Мартеном? – Стефани бросает платье на свою кровать и подходит ближе.

Отсаживаюсь к стене, освобождая ей место, и Стефани забирается на подоконник, присев рядом. Она кряхтит, усаживаясь удобнее, а я слежу за каждым её движением. Внезапно улыбаюсь, осознав, что это ведь ещё один человек, который был со мной рядом всегда и остаётся до сих пор, когда мне так дерьмово.

А может быть, я всё же прогоняю не всех лучших людей из своей жизни? Или… или дело тут вообще не во мне?

– Не общаюсь, – невесело резюмирую, опуская ладони на края подоконника, и выпрямляю предплечья.

– Может, как раз сегодня получится? – Поворачиваю голову, взглянув на свою подружку, и выгибаю бровь. – Что опять? – она мягко смеётся.

– Почему я постоянно должна делать первые шаги?

– А кто виноват в том, что вы поссорились?

– Ну, я, – поджимаю губы, прищурившись.

– Значит, ты и должна делать первый шаг, – Стефани приподнимает уголок рта в слабой улыбке. – Леона, просто представь. Он взрослый мужчина, у него семья, жена, но по какой-то причине он очень несчастлив в браке, а тут он встречает тебя, и тебе с ним хорошо, и… – она делает короткий вздох. – И он на мгновение, на минуты наедине с тобой перестаёт думать о своих проблемах. И думает, что это у него взаимно, потому что ты буквально вешаешься на него. Без обид. – Киваю, усмехнувшись. – И вот в очередной раз после какой-то непонятной, смущающей его ситуации он слышит, что это всё, оказывается, было игрой. Для тебя, – большие голубые глаза взволнованно бегают по моему лицу. – И дело уже даже не в споре, а в том, что у него к тебе чувства, Леона. Ему обидно это слышать, даже не из-за того, что это было опасно. Он осознавал, что делает, будь уверена.

– Правда? Думаешь, чувства? – небрежно усмехаюсь. – А почему же он тогда назвал меня ребёнком?

Чувствую, как грудь неприятно колет, стóит мне вспомнить, как именно мистер Мартен попрощался со мной две недели назад.

Я так и думал, что ты просто ребёнок.

– Поговори с ним, прошу. Пожалуйста, – Стефани закидывает голову назад, умоляюще взглянув на меня. – Он это не специально. Ему просто было обидно.

– И он решил сделать так, чтобы было обидно мне? И ты ещё называешь такого человека взрослым мужчиной?

Моё сердце делает резкий кульбит. Не знаю, что происходит там или в моей голове, и как я вообще делаю такие выводы, но мне в какой-то момент кажется, что я кардинально умнею. В разы. Раньше я бы побежала и просила прощения слёзно за то, что что-то сделала не так, ведь я глупая и неправильная и вечно делаю ошибки, но сейчас… Я чувствую злость. Если я такой уж и ребёнок, согласно словам мистера Мартена, он должен в первую очередь идти мне навстречу, ведь взрослые осознают то, к чему дети пока ещё не пришли. В этой же ситуации я чувствую себя взрослым, а Маэля считаю ребёнком, ведь за всё время, что мы не общались, я получила только парочку коротких взглядов и сухих приветствий в холлах учебного корпуса.

– Леона, у него ведь и так проблем достаточно, – Стефани продолжает оправдывать этого гениального мужчину, а я смотрю на неё, не скрывая своего скептицизма. – Но он заботится о тебе. Именно он настоял на том, чтобы ты не бросила занятия? А потом пытался удостовериться в том, что с тобой всё в порядке, ведь так?