Инструктор-попаданка в мужской военной академии (СИ)

— Ваша честь, — я вскинула руку, когда надоело смотреть на сжавшегося, почти трясущегося братца, — прошу вас быть милостивой с ним, мы женщины должны нести в мир жизнь, а не незаслуженную смерть. Все-таки от рук Лютина никто не умер.

Бегония смотрела на меня. Недолго, примерно с минуту, поджав губы и размышляя о чем-то.

— Черт с вами, — махнула рукой судья, — приговор рина Лютина и рина Воркса откладываем, мне что-то голова разболелась, — вздохнула она сокрушенно и спрыгнула со стула, где ее на руки тут же подхватил один из охранников и унес.

Сказать, что я была знатно удивлена — не сказать ничего. Я охренела.

И это все?

Четверых знатных мужей?! Ну допустим, я нравлюсь Питеру, но где взять еще троих? С учетом того, что далеко не факт, что и сам ректор бросится ко мне в объятия по первому зову.

Лютина, который во все глаза смотрел дружелюбно и даже немного улыбался, и садовника, что прилип ко мне своим немигающим взглядом черных глаз, куда-то снова увели гвардейцы, а меня провели к карете, в которой мы с Бастианом и Питером устроились втроем. Они сели вместе на одну лавку, уступив мне место на противоположной. Силы кончились и в гляделки с ними играть не хотелось, поэтому отвернулась к окну.

На этот раз средство передвижения было нормальным, без железных прутьев, можно было рассмотреть небо, не украшенное темной решеткой.

Мне нужно было подумать в моей уютной комнатушке в академии об этом всем, взвесить все «за» и «против». Но времени на глубокие раздумья не было. Не хотелось проверять, что будет, если просрочу сроки на замужество. Суд здесь какой-то вздорный. По сути, никаких выяснений обстоятельств и не было.

Когда карета двинулась и послышались звуки копыт, ударяющихся об мостовую, скрипя сердцем, через силу спросила:

— Не хотите быть моими мужьями?

И пусть Бастиан показал себя не с лучшей стороны, после того, как узнал все мои секреты, и мы переспали, линия поведения резко поменялась, а о Питере я вообще еще несколько дней назад думала совершенно в другом ключе — выбора не оставалось.

— Я уже, — коротко ответил Бастиан и я сначала не поняла.

— Что?

— Муж твой.

— Схрена? — не удержалась, сдвинув брови к переносице и хмуро поглядывая на дознавателя, на лице которого выражалось изобилие самодовольства.

— Мы были вместе этой ночью, а пока ты спала я надел на твою руку брачный наруч.

Закатав рукав кофты с подозрением посмотрела на золотой браслет, представляющий из себя сплошную литую полосу в которой можно было разглядеть свое отражение. Ни застежек, ни выемок, чтобы снять украшение, я не обнаружила, а стянуть так и не получилось — ладонь больше и шире, не пролазит. Так вот откуда он взялся.

— Но я согласия не давала!

— Ты его дала, когда пустила меня в свое тело, а я воспользовался ситуацией. Каюсь, — говорил, а лицо не выражало и капли раскаянья.

А вот на Питера страшно было смотреть. Он то ли злился, то ли смущался, но итог оставался один — ректор сидел красный, как помидор, старательно делая вид, что его тут нет, а камзол, на удивление, удачно сливался по цвету с сатиновой шторкой.

— Ладно, с одним разобрались, — махнула рукой, — а вы что скажете, Питер?

Под ребрами бурлили удивительные чувства, когда бы я в прежней реальности смогла оказаться в ситуации подобной этой? Искать мужей. Не одного. И все это даже не противоречит закону, а наоборот — потворствует.

— Не думаю, что это хорошая идея, — тихо проговорил ректор, даже не удосужившись отлепить взгляд от окна, — вам стоит поискать других кандидатов, Урсула.

Вот сейчас вообще не поняла. Сам ведь признавался в трепетной симпатии, хоть и не мне лично, а сейчас, когда я фактически сама себя предлагаю — отвергает. В мире, наделенном магией, и логики в поведении людей не должно быть?

И хоть академия полнилась мужчинами, найти среди них знатных было еще той задачкой. Не устраивать же всеобщий опрос. А Питер вот, на ладошке. Холостяк.

Нужно было его уговорить.

— Обещаю, что никаких приставаний с моей стороны не будет, я не собираюсь требовать от вас секс, но Питер, я в сложной ситуации. Помогите.

Про деньги предупредительно промолчала, все-таки он мне зарплаты выплачивает.

— Почему вы просите меня об этом? Я не подхожу. Вам стоит только попросить, Урсула, и выстроиться очередь из кандидатов всех мастей и сословий. Красивых, здоровых и молодых.

— А я хочу старого и хромого, — парировала, поджав губы.

Со стороны Бастиана послышался смешок. Под моим немигающим взглядом дознаватель отвернулся, упершись в подлокотник и прикрывая широкую улыбку двумя пальцами.

Судя по выражению лица ректора, в голове у него шла настоящая борьба.

— Я устал от женских насмешек и хочу спокойствия. Да, я старый, больной и хочу доживать свои дни тихо, — вдруг выпалил он, а красивое мужское лицо пошло красными пятнами. Сейчас он точно злился.

Кажется, палку я перегнула. Ну а как еще вывести его из этой удобной раковины зоны комфорта?

Возле академии мы выгрузились втроем. Питер сразу устремился в кабинет, чтобы закрыться там на замок, в надежде, что я не доберусь, а Бастиан увязался за мной.