Инструктор спецназа ГРУ

-- Вот посмотри, - сказал Мещеряков, раскладывая на скатерти четыре нечетких отпечатка, - может быть, узнаешь знакомое лицо.

Иллариону не потребовалось и трех секунд, чтобы опознать на одной из фотографий своего вчерашнего гостя.

- Вот он, - сказал Забродов, ногтем подталкивая снимок в сторону Мещерякова.

- Черт бы тебя побрал, Забродов, - с тихой тоской промолвил тот. - Так я и знал. Надо же так вляпаться!

Он сгреб фотографии в кучу и запихал в карман пиджака, не заботясь о том, что они могут помяться. Тут же, словно дождавшись условного сигнала, как из-под! земли вырос официант и брякнул на стол две рюмки с коньяком. На лице его, предупреждая возможные упреки, застыло недовольное выражение.

Когда официант ушел, Илларион Забродов прикурил еще одну сигарету, пригубил коньяк и внимательно посмотрел на Мещерякова сквозь табачный дым.

- Ну, - сказал он.

- Хрен гну, - откликнулся полковник. - Ты знаешь, кто это? Ты хоть представляешь, во что ты влип?

- Знал бы - не спрашивал, - тихо сказал Забродов. - Не тяни, Андрей.

- Торопишься? - спросил Мещеряков и со свистом втянул в себя воздух сквозь плотно сжатые оскаленные зубы. - Так вот, гость твой вчерашний, из которого ты обещался, как я понял, вытрясти деръмо, - некто Северцев Дмитрий Антонович. Полковник Северцев. Референт и правая рука генерала армии Драчева, бывшего министра обороны. По некоторым непроверенным пока данным, у него свои люди и в армии, и в ФСБ, и в милиции...

- И в ГРУ, - подхватил Илларион. - Откуда, интересно, поступили такие разнообразные сведения?

- По линии ОСС, - ответил Мещеряков. - Одна-сволочь-сказала. Я ведь тоже не даром свой хлеб ем. А этого стукача, который у нас завелся, я, будь спокоен, вычислю!

Он в сердцах грохнул кулаком по столу, но тут же притих, заметив, что на него стали оборачиваться.

- Я ему пару ловушек уже расставил, - понизив голос, признался он, - и наживку положил - объеденье.

- Смотри, как бы в твои ловушки половина управления не попала, предостерег Илларион. - Не будешь потом знать, что с добычей делать.

- Что правда, то правда, - вздохнул Мещеряков. - Тяжело без тебя, Илларион" - признался вдруг он. - На полигоне бардак, и вообще... Может, вернешься? Тем более, будешь под моим присмотром, да и ребята, в случае чего, в обиду не дадут.

- Ты что же, друг Андрюша, "крышу" мне предлагаешь? Нет уж, спасибо. Да и протекает твоя "крыша".

Глядя на загрустившего Мещерякова, Илларион вдруг дурашливо подмигнул и, имитируя голос деревенской дурочки, тоненько пропищал:

- Нэ журыться, дядьку, нэ журыться, любы. Пидэмо до хмызу - поцилую в губы.

- Сам сочинил? - вяло поинтересовался Мещеряков.

- Так точно.

- Оно и чувствуется. Только вот "в губы" - это как-то сомнительно получилось. И потом, с каких это пор ты у нас хохлом заделался?

- А я, как ты знаешь, воин-интернационалист.

- Да, - медленно произнес Мещеряков. - А помнишь Кабул?

- Помню, - ответил Илларион, решив про себя, что полковник, должно быть, перед встречей все-таки основательно проинспектировал нелегальное содержимое своего сейфа.

Но тот вдруг сел очень прямо и, низко наклонившись над столиком, тихо и раздельно сказал:

- Так вот, капитан, это тебе не Кабул. Сглотнут и косточек не выплюнут, понял?

- Понял, - сказал Илларион, но Мещеряков уже одним движением, как лекарство, выплеснул в рот коньяк и, бросив на скатерть мятую бумажку, поднялся из-за стола.

- Будет нужда - звони, - сказал он. - Чем смогу, помогу.

- Подожди, Андрей, - окликнул его Забродов. - А как твое расследование?

- Пока ничего нового. Извини, брат, спешу. Потом как-нибудь обсудим. Я твою помощь ценю.

- Я твою тоже. Спасибо тебе, полковник.

- Не за что, капитан. Смотри в оба.

Мещеряков вышел, а Илларион Забродов еще долго сидел за угловым столиком, задумчиво глядя, как за темными стеклами падает на Москву кажущийся серебряным в свете фонарей дождь.

Илларион Забродов уже вернулся со своей ежедневной пробежки, неизменно сопровождавшейся физическими упражнениями и боем с тенью у расположенного в ближнем скверике фонтана, принял душ и только-только сел за стол с намерением плотно позавтракать, как в замке входной двери провернулся ключ.

Забродова словно ветром сдуло с кухонного табурета и, только прижавшись спиной к выступу стены, отделявшей прихожую от кухни, он сообразил, что сегодня пятница и это, скорее всего, пришла пожилая женщина из соседнего подъезда, которая раз в неделю за небольшую плату наводила порядок в его логове.

Его догадка подтвердилась немедленно.

Как всегда, когда не была уверена, дома ли хозяин, Вера Гавриловна постучала в открытую дверь и с порога спросила: ]

- Есть кто дома, или нет никого? Принимайте гостей!