Инструкция к любви (не) предъявляется

— Твою мать! — заорал я, выбираясь из перевернутой машины. От удара на полной скорости нас отбросило на разделительный бордюр, который чудом спас от столкновения со встречной полосой. Лера была пристегнута, слава богу, но она без сознания. Вся дверь с правой пассажирской стороны была всмятку. Перед глазами помутнело, и голова немного закружилась. Я потрогал затылок, ощутив на кончиках пальцев рук теплоту – кровь. Как умудрился удариться им, непонятно. Бровь тоже разбита, оттого мне плохо виднеется вся ситуация целиком.  Вокруг столько машин, и многие из них тоже стали участниками аварии. Главное, что гонщики уже смылись с места, оставив лишь следы от протекторов шин. Ублюдки. Кое-как пришел в себя, затем полез к Лере, чтобы вынуть ее из машины. Руки девушки повисли в воздухе, и вроде бы я не заметил никаких ушибов или крови.

— Лера, любимая, очнись, — прошу её, проверяя пульс на шее. — Родная, пожалуйста, дай хоть какой-нибудь знак, что с тобой всё в порядке…

Сзади меня кто-то окликнул, но шум в ушах не давал распознать голос мужчины. Затем он хлопнул меня по предплечью, чтобы я обратил на него внимания, но я дернул плечом, заорал, словно он меня не мог услышать:

— Отстань! — снова ощущаю, как за меня схватились с обеих сторон и начали оттаскивать от Леры, а я даже не успел расстегнуть ремень, чтобы вынуть любимую из груды железа. От машины не осталась намека, но мне все равно, главное, чтобы с Верной было все хорошо, и она не пострадала. Но меня до одури беспокоит ее бессознательное состояние. Даже когда я прикоснулся к ее щеке, она не шелохнулась. — Куда вы меня тащите?! — ору во все горло, надрывая голосовые связки.

— Успокойтесь, молодой человек, — медсестра оказалась прямо перед моим носом, и как раз сунула тампон с нашатырным спиртом, приводя меня в чувства. Эта женщина загородила собой Леру, которую без меня уже вытащили три медработника, и погрузили на носилки.

— Это моя девушка! — снова закричал, на что получил упрек от женщины, и укол от второй. Черт возьми, меня окружили со всех сторон. Чувствую, как по венам разливается тепло, и перед глазами все поплыло. — Что вы мне вкололи? — завопил, пытаясь сфокусироваться. Постепенно звуки и шумы приходили в нормальное состояние, и я услышал, что у меня похоже сотрясение. Ловко уложили на кушетку в скорой помощи, надев фиксирующий бандаж на шею. — Лера, — шепчу, показывая на вторую машину, снова пытаюсь встать, сопротивляясь крепким рукам двух женщин.

— Мужчина, да успокойтесь, — возмутилась другая, регулируя какую-то капельницу, которую уже воткнули мне в руку, а я даже не почувствовал боли.

— Мне нужно к Лере, блядь! — на последнем дыхании я ругнулся, и обе медсестры переглянулись между собой.

— Успокойтесь, хорошо, — первая просит мягким, через чур успокаивающим голосом, — девушка без сознания, ее отвезут туда же, куда и вас. Она получила травму руки от удара в ее сторону, а в целом, все будет хорошо, — похлопала меня по плечу, кивая своей коллеге, и та что-то ввела в капельницу. Перед глазами забегали мушки, мгновенно унося в мир, лишенных красок и всяких мыслей. Только за одну ухватывался, как мог: Лера. Я звал любимую, жалея, что не принял на себя удар, но кто мог знать. Сознание играет с нами в злую шутку, и оттого я вижу перед собой Смирнова, улыбающегося во весь рот. Он так крепко вжался в руль, проезжая на высокой скорости мимо нас, но я его не узнал. Тогда не узнал. А теперь, будто в замедленной съемке, мозг воспроизводит события, по вине которых мы теперь загремели в больницу.

Спустя некоторое время я чувствую теплую ладонь на своей груди, и узнаю ее мягкость, а затем поцелуй, совсем кроткий, едва касается моих губ, но он сладкий и желанный. Улыбаюсь, раскрывая глаза. Лера сидит рядом со мной, держится за мою руку, а другая перебинтована и уже покрыта гипсом.

— Привет, — шепчет, поглаживая большим пальцем мою ладонь. Я попытался тут же встать, но голова закружилась, и я снова лег, хмурясь. — Не стоит делать резких движений, Тима, ты сильно приложился головой.

— Как ты сама? — шумно сглотнув, я снова раскрываю глаза и пытаюсь сконцентрировать внимание на Лере. Не важно, что со мной, главное, чтобы девушка чувствовала себя нормально.

— Обошлось только рукой, — приподнимает свою раненую руку, демонстрируя и улыбаясь. На гипсе заметил раскраску в виде имен и сердечек. Черт возьми, сколько я пролежал без сознания. На мой возмущенный вид, любимая поспешила ответить, чтобы я вновь не предпринял попытку соскочить с больничной койки. Кстати, палата выглядела слишком хорошо оборудованной, а рядом располагалась еще одна кровать. — Ты три дня провалялся, Тима, испугал меня до чертиков, — начинает Верная, упуская одну слезинку. — Я столько всего передумала в голове, — голос надрывается, а я молчу, потому что сейчас я хочу слышать и слушать любимую. — Твои родители и моя мама здесь, вышли перекусить, — отмахивается, улыбаясь и озаряя собой всю комнату. Только сейчас, приглядевшись, заметил, что у Леры рассечена губа и поцарапана щечка.