Инструкция к сексу (не) прилагается

 — Василиса, девочка моя, — она улыбается тепло и приветливо, заглядывает в мои глаза, как будто все ждут от меня первого шага. Но только в чем? Я же нахмурилась, но быстро распрямила брови, награждая женщину приветливым выражением лица. — Как твой отпуск? — интересуется, но больше не от любопытства, она всегда и всем задает подобный вопрос.

— Все хорошо, спасибо. От поездки я в восторге. Даже в замке побывала, как принцесса, — попыталась рассмеяться, но получилось слишком неестественно, а Вера Ивановна сделала вид, будто пропустила сей факт мимо ушей. Вот за это и любят нашего начальника отдела кадров. Кто сможет похвастать такой силой выдержки, как не совать свой нос в чужие дела и жизни. Вот Вера Ивановна абсолютное исключение.

— Я подготовила документы о твоем переводе, — радостно сообщает, глаза искрят нежностью ко мне. Мне кажется, что у меня дух перехватило и все тело задрожало. Как долго я ждала этой новости, и черт возьми, теперь все пойдет коту под хвост. Видя мою неуверенную радость, женщина спустила все на неожиданность. Ведь такие вещи в коридоре не сообщаются, а потому я просто была не готова именно сейчас услышать о подобном.

— Это правда? — переспрашиваю, хватаясь неосознанно за живот, накрывая ладонью поверх блузки. Никогда бы не подумала, что пульсацию своего суматошного сердца можно ощутить в каждой частике тела.

— Конечно! — восклицает и смеется. Потом начинает что-то говорить о списке с должностными инструкциями, о переговорах в ближайшие дни. О том, что Артем Борисович сам подписал приказ – и тут мое сердце, словно останавливается, и я замираю. Значит, Шацкий решил просто избавиться от меня, как от ненужных воспоминаний. Чтобы мы не сталкивались лбами ежедневно, и, конечно, чтобы мужчина не срывался в порывах страсти. Ощутила привкус желчи во рту, но переборола в себе неприятные мысли, что вели мой затуманенный обидой мозг в дебри. Кое-как растянула рот в широкой улыбке, а Вера Ивановна по-прежнему продолжала:

— Для тебя это огромный шаг вперед, Василиса, — подбадривает, поддерживает. Вокруг стало слишком тесно, и у меня закружилась голова. Испугавшись, что рухну прямо здесь, я оставила женщину со словами, повиснувших в воздухе, затем вошла на кухню. Вера Ивановна попыталась помочь мне, но я деликатно отшутилась от ее внимательности, и женщина направилась дальше по своим делам. Мне надо побыть одной, а потому кухня отличный временный перевал. Но там был Макар – весь загруженный, а мне не до его проблем, которые наверняка касаются Верной.

— Привет, — голос едва ли слышен от него, но я все же здороваюсь с ним, принимаясь за поднос для своих начальников. — Я слышал, что Леру переводят на новую должность, — начинает он, привлекая таким образом мое внимание, потому что я об этом еще ничего не знаю. Наверное, Макар что-то путает. 

— Прости, но не могу тебе ничего сказать. Я пока еще не в курсе, хоть мы с Лерой подруги, — честно отвечаю, разливая по чашкам кипяток, затем раскладываю запечатанные пакетики около блюдец. Сервировав поднос всем необходимым, я обернулась к мужчине. Казалось, совсем недавно он был улыбчивым, живым и внимательным, а что сейчас? — Ты чего нос повесил? — Макар махнул рукой и рассмеялся.

— Влюбился, Васька, — смущенно признается. — В Лерку твою. Как вообще меня угораздило-то! — он вскакивает со стула и принимается мерять шагами маленькое пространство кухни. Ведет борьбу с самим собой, и удивительно, насколько приятно наблюдать за мужчиной, который терзается в чувствах, что вдруг вспыхнули в нем. И если сравнить Артема и Макара, то я почему-то вдруг осознала, что каждый из них переживает одно состояние по-разному. Это настолько меня поразило, и мне бы спросить напрямую у Шацкого, чего он ждет от меня, но раз решил перевести так скоро, буквально после отпуска, значит ничего. Да и слухи пойдут в любом случае, но все-таки, к чему такое поспешное решение. Не он ли мне говорил, что пока Борис Артемович на больничном, Артем не отпустит меня ни на шаг от себя. Так что же теперь выходит, я наскучила ему? Или он перемирился со своей Фьюри. Черт возьми, но последнее я сама не вынесу и тогда, кто знает какой будет моя собственная реакция. Но Артем хочет поговорить, а потому все дурные мысли нужно оставить на потом. — Ты слушаешь меня? — Макар маячит передо мной и щелкает пальцами, возвращая с небес на землю. — Василиса, ты точно здорова? — хмурит густые черные брови. Голубые глаза Макара такие же, как у меня, сейчас приняли оттенок гораздо темнее и это его состояние вспыльчивости выдает с лихвой.

— Что ты мне говорил? — переспрашиваю, понимая, что мужчина изливал тут свою душу, пока я со своим сердцем решала, что делать дальше с чувствами к Артему и всей ситуации совсем.