Инструкция по соблазнению. Часть 2

Несмотря на принадлежность к кровожадному роду, ведь я действительно вампир, силы суккуба и эмпатия каким-то непостижимым образом ужились во мне. Обычно демоническая кровь берет верх, делая ребенка сальшиеном без каких-либо признаков иной расы. Если же от межрасового брака рождается не демон, то крови рогатого племени в чаде нет.

И вот я – вампир, но с характерными способностями, что присущи исключительно демонам, ведь артефакт Чувство их создатель. Исключение, диковинка, невозможное. Михаэль подбирал разные синонимы к одному определению – не такая.

Хотела бы я быть нормальной вампиршей? Нет. Нормальной демоницей. Никогда! Я нравлюсь себе такой, какая есть. Да, у меня страшная сила, она способна вершить судьбы, но это моя суть, и менять ее тоже самое, что вырвать кусок собственной личности. Себя я приняла давно. А имя… Что ж, именно мать когда-то в приступе внезапной жалости назвала меня Раэль.

– У тебя чудесное имя, дорогая, – синеволосая женщина погладила меня по плечу. Это вся ласка, которая могла мне перепасть.

– А знаешь, почему? – в ее глазах загорелся непонятный мне огонь.

Я просто стояла и внимательно смотрела на мать. Если она решила что-то сказать, то сделает это в любом случае, даже если тебе это не нужно.

– Нараэль – это тьма и мрак, а Раэль – свет, – проникновенно начала вампирша, невзначай встряхивая свои сапфировые кудри.

Мои отдают чуть в фиолет, тогда как ее были благородного чистого оттенка. Истинная дочь Сизого тумана.

– Что ты хочешь сказать этим, мама?

– Не называй меня так! – вспылила красавица, перейдя на раздраженное шипение, – только по имени.

– Я извиняюсь, ма… – от крови в глазах матери все тело объял ужас. Я как присела в уважении к старшей, так и замерла, делая судорожный вздох, – Минора.

И налитые алым в приступе гнева глаза отпустили сжимающееся под их силой сердце. Минора всегда была великолепна в управлении кровью. Глава клана, это звание она носила по праву.

– Так вот о чем я, – как ни в чем не бывало продолжила она, – ты можешь быть светом и ослеплять всех своим сиянием, а когда они расслабятся, стать мраком и поглотить их, – запальчиво объясняла женщина.

– Какие перспективы! Даже у меня таких нет, – восхищалась мать, не замечая моей детской радости.

Меня впервые назвали Раэль и сильной.

И правда, Минора даже рядом не стояла с моими способностями. Уж слишком ужасающи они.

Я научилась пользоваться своей силой к восьмидесяти. Развила навык чтения эмоций и того раньше. Никто не видел в молодой наивной девушке опасного хищника. Они все допустили ту же ошибку, что и с моей матерью, недооценили меня. А ведь Мак так же не считал меня опасной. Думаю, теперь его мнение поменялось.

Еще одним личным достижением стало сокрытие своих способностей. Это было даже тяжелее, чем развивать их. Вот тут и случился прокол. Отец догадался, что я подвержена проклятию суккубов, когда мой неправильно выбранный любовник разболтал о нашей близости и крышесносном финише для него. Отец – инкуб. Он хорошо знает, как мы влияем на остальных своей сущностью. Тогда Гарзиф нашел в моей силе слабость – брак при первом же полноценном соитии. Такое свойственно только суккубам, потому и зовется проклятьем. Инкубы ему не подвержены. В этом мужчины-демоны превзошли нас, отстояли свою независимость в половой жизни.

Так за мной начал охотится целый двор похотливых демонов, жаждущих власти. И причина тому мой прокол, моя сущность. Единственная моя особенность, о которой знает Гарзиф. Остальные я сумела сокрыть и держать в тайне ото всех по сей день. Только близкие меня знают и то не до конца. Для других я остаюсь обычной.

Все видят Раэль. Своеобразную, сильную, сочувствующую, а Нараэль выходит в самые трудные моменты. О ней никто не знает. Она тень, как и ее страшные способности.

Наверное то, что Мак видел мою темную сторону, помогло нам сблизиться гораздо больше, чем все события до этого. Он знает меня, он чувствует, и он любит. Нет того сердца, что осталось бы к этому глухо и не растаяло. Вот только любовь и брак разные вещи. Это я хорошо поняла по примеру своих родителей.

Кто сказал, что жнецу нужна семья? Нет, это даже звучит смешно. Жнец и вампир. Но исключать такой вариант не стоит. Стоит подождать. Он должен сам дойти до этого. Если же не предложит, то знать о брачных тату, символизирующих мою принадлежность, ему незачем. Я так решила, и судя по игривому настроению Мака, что даже не заикнулся за весь день о боли и символах, он тоже что-то для себя решил.

Будем ждать. Время еще есть. Впереди столько дней пути, и еще неизвестно, как долго нас продержат в Сальши. Совершенно ясно, что так просто меня оттуда не отпустят. Особенно будет стараться Алиир, ведь я его последняя надежда на счастье, хоть и не понимаю, почему он вбил себе это в голову. Или ему помогли это вбить? В общем, время терпит.