Инструмент богов

Николаю бросилось в глаза, что нет хрустального кубка в серебряной оправе, стоявшего на середине круглого стола. Нет аметистовой друзы с необычайно крупными и чистыми кристаллами, подаренной Пахомову его учеником. Стало ясно: здесь побывали грабители, но почему они не убили его? Или подумали, что убили, втащили в квартиру и бросили. Взгляд упал на пол, где лежала финка с окровавленным лезвием. Николай вспомнил: когда очнулся, финка находилась в его руке... Может, специально его оставили в живых?

Отчетливо вспомнились вдруг слова Тараса: «Тебя без разборок посадят, если кого нечаянно покалечишь». А тут два трупа. Кто поверит, что он, бывший заключенный, отмотавший целых восемь лет, не убивал профессора и его домработницу? Безотчетный ужас, подчинивший волю и ум, вывел Николая на улицу.

Он бежал, нет, малодушно убегал от дома Пахомова, растерявшись, как мальчишка. Бежал, ничего не видя, кроме ступней Нюши, шнура на ее шее, лица профессора, но Пахомова видел только живым. Ноги принесли его домой. Вера не спала, ждала его, сидя на кровати в ночной сорочке и закутавшись в шаль. Она вскочила:

– Колька! Где ты был так долго? Я думала, умру... У тебя кровь?

Он опустился на стул, ссутулился. Поразительно – голова не болела. Вера налила в таз воды, сняла с него рубашку, начала смывать кровь с волос, шеи и плеч, ни о чем не спрашивала. Николай сам полушепотом, не обращаясь к ней, будто для себя рассказывал о том, что недавно видел в квартире Пахомова, говорил и говорил. Вера перевязала ему голову, молча надела на него чистую рубашку, затем пиджак, пальто, переоделась и сказала:

– Пошли.

– Куда?

– Я знаю. Коля, идем.

Она привела его к дому Тараса, постучала в окно. Да, наверное, Тарас способен помочь, решил Николай, поэтому ждал безропотно. Занавеска отодвинулась, в окне появилась Майя, исчезла, потом открыла дверь:

– Что случилось?

– Тарас дома? – спросила Вера.

– Спит.

– Буди, у нас беда.

Николаю пришлось повторить рассказ, во время которого Майя заново перебинтовала ему голову, так как Вера неумело это сделала. Поскольку Тараса подняли с постели среди ночи, он не додумался одеться, сидел в синих трусах и белой майке, периодически отпивая из графина воду. После рассказа минуты две то скреб щеку, то потирал плечи. Вера первая робко вымолвила:

– Что делать, Тарас?

Он не ответил ей, а задал вопрос Николаю:

– Тебя кто-нибудь видел, как ты входил к Пахомову?

– Я зашел в подъезд, навстречу мне спускалась женщина, она живет этажом выше Пахомова, – сказал Николай.

– Во сколько это было?

– Около восьми.

– Где финка?

Николай опустил глаза – это означало, что финку он оставил в квартире. Тарас свесил голову, думал, тяжело вздыхая.

– Прошу тебя, помоги... – дрогнувшим голосом сказала Вера.

– А не проще заявить в милицию? – подала идею Майя.

Тарас красноречиво взглянул на жену из-под насупленных бровей, мол, ну и дура ты! Не надеясь, что она поняла, дополнил словами:

– Проще, да. Стать к стенке.

– Что? – расширила глаза Вера. – К какой стенке?

– К каменной, – вяло бросил в ее сторону Тарас. – Он кто у нас? Зэк. Как он попал в лагерь, почему – не будет интересовать нашего начальника. Над ним тоже есть начальство, которое требует побед над бандами уголовников. Так вот, девчонки, он не поверит, что кто-то неизвестный огрел Викинга по голове, потом убил двух человек, а его оставил жить, сунув в руку финак.

– Доказать легко, что Колю ударили, – возразила Майя. – Это очевидно. Сам он, что ли, нанес себе такую рану?

– Ничего не поняла, – вздохнул Тарас, хлопнув себя по коленям. – Наш начальник считает: чем больше зэков вернется на нары, тем спокойнее жизнь наступит. Еще лучше – если бывших и не бывших зэков перестреляют без разбора. Ему достаточно вот такой улики, – соединив кончики указательного и большого пальца, показал всем Тарас, – и следствие будет закончено, а финка все твои доводы перевесит. Да и довод слабенький, Майка. Говоришь, легко доказать, что Викинга ударили? Отрицать никто не будет, только вывернут иначе: профессор ударил во время самообороны. До кучи навесят на Викинга еще парочку убийств...

– Так что мне светит? – все же уточнил Николай.

– За двойное убийство? Вышак.

У Николая зашевелились волосы на голове, он подумал о бессмысленных годах, проведенных в рудниках и на лесоповале, где из человеческих радостей позволялась одна – спать шесть часов, а то и меньше. Подумал о высочайшей несправедливости, преследовавшей его долгие годы, о Вере, о том, что жизнь прекрасна и без науки, прекрасна и с относительной свободой. Он явственно ощутил, как на него надвигается катастрофа, за которой нет будущего...

– Я пойду туда и заберу финку, – вскочила Вера.

– Сядь! – процедил Тарас. – Хочешь и ты под расстрельную статью?

– Да что ты ее пугаешь? – Майка и сама задрожала, обняв Веру за плечи. – Разве сейчас женщин...

– Замолчите обе, – тихо сказал Тарас.

Вера упала на табурет, уткнувшись в живот Майе, заплакала. Тем временем Тарас надел свитер, натянул штаны, обмотал портянками ступни и сунул их в сапоги, снял с вешалки куртку и кепку:

– Иди за мной, Викинг.