Инструментарий человечества

Выпрямившись в своем капитанском кресле, Магно Талиано почувствовал, как в стене напротив формируется паттерн, который через три-четыре сотни миллисекунд сообщит ему, где он находится, и подскажет, куда двигаться.

Он вел корабль импульсами своего мозга, которому стена служила превосходным дополнением.

Стена представляла собой живую кладку замыкателей – ламинированных карт, по сто тысяч на дюйм, и была спроектирована и построена на все возможные случаи для путешествия, в котором корабль всякий раз по-новому преодолевал наполовину неведомые просторы пространства и времени. Корабль прыгнул, как обычно.

Новая звезда сфокусировалась.

Магно Талиано ждал, что стена покажет ему, где он находится, собираясь (вместе со стеной) вернуть корабль в узор звездного пространства, переместить его посредством огромных прыжков из начальной точки в конечную.

Ничего не произошло.

Ничего?

Впервые за сотню лет его сознание узнало панику.

Здесь не могло ничего не быть. Только не ничего. Что-то должно было сфокусироваться. Замыкатели всегда фокусировались.

Он потянулся к ним разумом – и с отчаянием, выходившим далеко за пределы обычной человеческой скорби, понял, что они заблудились, чего прежде не случалось ни с одним кораблем. По какой-то ошибке – первой в истории человечества – вся стена состояла из копий одного замыкателя.

Хуже того, пропал замыкатель экстренного возвращения. Они были среди звезд, которых никто из них раньше не видел, возможно, всего в пяти сотнях миллионов миль от прежней точки, возможно, в целых сорока парсеках.

А замыкатель пропал.

Они погибнут.

Энергии корабля хватит в лучшем случае на несколько часов, после чего на них обрушатся холод, чернота и смерть. И это будет конец – конец «Ву-Файнштайна», конец Долорес О.

III. Тайна старого темного мозга

За пределами зала плоскоформирования «Ву-Файнштайна» у пассажиров не было повода осознать, что они повисли в абсолютной пустоте.

Долорес О качалась в древнем кресле-качалке. Ее мрачное старое лицо было обращено к воображаемой реке, что текла по краю лужайки. Дита из Великого южного дома сидела на кочке у ног тети.

Долорес рассказывала о путешествии, которое совершила в юности, когда лучилась красотой – красотой, что везде порождала лишь раздоры и ненависть.

– …стражник убил капитана, а потом пришел в мою каюту и сказал: «Ты должна немедленно выйти за меня замуж. Я пожертвовал всем ради тебя». А я ответила: «Я никогда не говорила, что люблю тебя. Было очень мило с твоей стороны ввязаться в драку, и, полагаю, это в некотором роде комплимент моей красоте, но это не означает, что я принадлежу тебе до конца жизни. За кого ты меня принимаешь?»

Долорес О испустила хриплый, отвратительный вздох, напоминавший шорох холодных ветров в заледеневших ветвях.

– Так что сама видишь, Дита, красота ничего не решает. Женщина должна быть собой, чтобы выяснить, кто она такая. Я знаю, что мой супруг и повелитель, ход-капитан, любит меня, потому что моя красота увяла, а что ему любить без красоты, если не саму меня?

Странная фигура появилась на веранде. Это был светопробойщик в полном боевом снаряжении. Светопробойщикам не следовало покидать зал плоскоформирования, и было в высшей степени удивительно видеть его среди пассажиров.

Он поклонился обеим дамам и чрезвычайно любезно спросил:

– Леди, не соблаговолите ли пройти со мной в зал плоскоформирования? Ход-капитану незамедлительно требуется ваше присутствие.

Рука Долорес метнулась к губам. Этот скорбный жест был инстинктивным, словно атака змеи. Дита поняла, что ее тетя больше ста лет ждала катастрофы – и жаждала крушения своего мужа, как другие жаждут любви или смерти.

Дита промолчала. Долорес тоже – очевидно, поразмыслив – не вымолвила ни слова.

Они молча проследовали за светопробойщиком в зал плоскоформирования.

Тяжелая дверь закрылась за ними.

Магно Талиано по-прежнему неподвижно сидел в капитанском кресле.

Он заговорил очень неспешно, его голос напоминал запись, которую слишком медленно проигрывали на древнем парлофоне.

– Мы потерялись в космосе, мои дорогие, – произнес равнодушный, призрачный голос ход-капитана, который по-прежнему находился в трансе. – Мы потерялись в космосе, и я подумал, что, возможно, объединив наши разумы, мы отыщем обратный путь.

Дита было заговорила.

– Не стесняйтесь, моя дорогая, – сказал светопробойщик. – У вас есть предложения?

– Почему мы не можем просто вернуться? Это унизительно, да? Но все же лучше, чем умереть. Давайте воспользуемся замыкателем экстренного возвращения и вернемся. Мир простит Магно Талиано одну оплошность после тысяч великолепных, успешных путешествий.

Светопробойщик, весьма приятный молодой человек, был приветливым и спокойным, словно врач, сообщающий кому-то о смерти или увечье.

– Случилось невозможное, Дита из Великого южного дома. Все замыкатели неправильны. Они все одинаковые. И ни один не годится для экстренного возвращения.