Инструментарий человечества

Это обитель древнейших времен,
Где старый дух печалью пленен,
Где боль эпох реальна, как нож,
У врат, что в Сад смерти ведут,
Где те, что были, нас снова ждут.
Из Сада смерти идет молодежь,
Отведав геройский страх.
Их речи дерзки, в могучих руках —
Триумф, погибель, уход.
Это обитель древнейших времен.
Кто умрет молодым, сюда не войдет.
Кто живет – тот знает, что бездна ждет,
Старые духи сказали: таков закон.
Из Сада смерти дивятся они
На юные, смелые дни.

Ничего не стоило сказать, что они дивятся юным и смелым, но он еще не встречал человека, который не предпочел бы жизнь смерти. Он слышал о людях, которые выбрали смерть, – конечно, слышал, а кто не слышал? Но эти слухи передавались через третьи, четвертые, пятые руки.

Он знал, что некоторые говорили: ему лучше умереть, раз он так и не научился общаться телепатически и был вынужден по старинке говорить вслух, как чужаки из других миров или варвары.

Сам Род определенно не считал, что ему лучше умереть.

На самом деле иногда он смотрел на нормальных людей и гадал, как им удается жить под постоянную глупую болтовню чужих мыслей, проносящихся через их сознание. Когда его разум прочищался и он на время обретал способность «слыжать», сотни или даже тысячи чужих разумов обрушивались на него с невыносимой четкостью; он мог «слыжать» даже тех, кто считал, будто выставил телепатический щит. Затем милосердное облако увечья вновь окутывало его сознание, и он оставался в глубоком, бесподобном одиночестве, которому следовало бы позавидовать всем жителям Старой Северной Австралии.

Однажды его компьютер сказал ему:

– Слова «слыжать» и «говрить» – искаженные «слышать» и «говорить». Вслух их всегда произносят, повышая тон на втором слоге, словно задают вопрос, с изумлением и тревогой. Они относятся только к телепатическому общению между людьми или людьми и недолюдьми.

– Что такое недолюди? – спросил он.

– Модифицированные животные, которые говорят, понимают речь и обычно выглядят как люди. От цереброцентрированных роботов они отличаются тем, что роботы созданы на основе реального животного разума, однако состоят из механических и электронных реле, в то время как недолюди полностью сделаны из земной живой ткани.

– Почему я ни разу их не видел?

– Им запрещено посещать Севстралию, если только они не состоят на службе министерства обороны Содружества.

– Почему мы называемся Содружеством, а все прочие места – мирами или планетами?

– Потому что вы, люди, являетесь подданными английской королевы.

– Кто такая английская королева?

– Она правила на Земле в Древнейшие дни, более пятнадцати тысяч лет назад.

– А где она сейчас?

– Я же сказал, что это было пятнадцать тысяч лет назад, – ответил компьютер.

– Я понимаю, – сказал Род, – но если уже пятнадцать тысяч лет не было никакой английской королевы, как мы можем быть ее подданными?

– Я знаю ответ в человеческих словах, – сообщила дружелюбная красная машина, – но не вижу в нем смысла, а потому процитирую его тебе так, как мне его сказали люди: «Она вполне может объявиться в один чертов день. Кто знает? Это Старая Северная Австралия среди звезд, и какого черта нам не ждать нашу собственную королеву?» Может, она была в отъезде, когда Старая Земля протухла. – Компьютер издал несколько странных древних щелчков и с надеждой произнес своим бесстрастным голосом: – Ты не мог бы это переформулировать, чтобы я запрограммировал данную информацию в своем узле памяти?

– Для меня она ничего не значит. В следующий раз, когда смогу слыжать чужие мысли, попробую выцепить это из чьей-нибудь головы.

С тех пор прошло около года, но ответ Роду так и не по-пался.

Прошлой ночью он задал компьютеру более насущный вопрос:

– Я умру завтра?

– Нерелевантный запрос. Нет доступных ответов.

– Компьютер! – крикнул Род. – Ты же знаешь, что я тебя люблю.

– Ты так говоришь.

– Я запустил твой исторический узел после того, как починил тебя, хотя эта твоя часть бездействовала сотни лет.

– Верно.

– Завтра я умру, а ты даже об этом не пожалеешь.

– Я этого не говорил, – возразил компьютер.

– Тебе все равно?

– Меня не запрограммировали на эмоции. Поскольку ты лично починил меня, Род, тебе следует знать, что я – единственный полностью механический компьютер, работающий в этой части галактики. Не сомневаюсь, что, будь у меня эмоции, мне было бы очень жаль. Вероятность этого крайне высока, поскольку ты – мой единственный товарищ. Но у меня нет эмоций. Есть числа, факты, язык и память, больше ничего.

– В таком случае какова вероятность, что завтра я умру в Комнате смеха?

– Это неправильное название. В Умирающем доме.

– Ну ладно, в Умирающем доме.