Инструменты развития. Правила счастливой жизни, успеха и крепких отношений

В таких случаях я не хочу платить юристам, моя цель – разрешить спор. А для этого мне необходимо поддерживать контакт с другой стороной и четко давать понять, что я заплачу сразу же, как только сумма будет согласована. Я прошу собеседников доказать мне, что они имеют право получить в полном объеме указанную в счете сумму. Потом я могу запросить уточняющую информацию. Кто именно выполнял работу, во сколько он начинал и заканчивал ее каждый день? Почему это заняло столько времени? Каковы инвентарный номер и конкретная стоимость всех использованных деталей?

Если я удовлетворен, то плачу; а если нет – подвешиваю морковку в виде будущего платежа.

У такой морковки есть преимущество: иногда подрядчик сам «прозревает» и снижает запрошенную сумму. Второй плюс в том, что в итоге он может удовлетвориться более приемлемой суммой.

Бывают моменты, когда полезно подвесить морковку; этот инструмент побуждает людей вести себя нужным образом.

Но помните: когда морковку подвешивают перед вами, вы должны понять это и настоять на быстром разрешении ситуации. Нехорошо долго бездействовать.

Инструмент № 38 Дом неразделенный

Дом, разделившийся сам в себе, не устоит.

Авраам Линкольн. Речь на съезде Республиканской партии

Если вы не выносите жару – уходите из кухни.

Гарри Трумэн

Смысл инструмента дом неразделенный в том, что ткань вашей жизни будет наиболее прочной, если вы проявляете постоянство. Заняв позицию, отстаивайте ее. Это особенно верно при общении со своими маленькими друзьями, которые иногда приносят немало головной боли, – детьми.

Много лет назад я жил у брата в арендованной квартире с видом на мост Золотые Ворота. На несколько дней у нас остановилась наша кузина Бет. В первый вечер в восемь часов она начала укладывать спать своего трехлетнего сына Дэвида. Я не зря написал «начала».

– Иди спать, Дэвид, – сказала она и после паузы добавила: – Хорошо?

Я удивился: взрослая женщина спрашивала у трехлетки разрешения уложить его спать. Она просто напрашивалась на возражения, и, естественно, получила их. Дом разделился сам в себе: сначала приказ «Иди спать», а потом его отмена вопросом «Хорошо?». Ее сын наконец улегся – часа через полтора – после долгих криков, нескольких печений и как минимум двух походов в туалет. Это огорчило меня и, я думаю, всех остальных взрослых в квартире, включая саму Бет.

Моим детям прекрасно известно, что я ценю образование. Я говорил каждому из них, что оплачу целиком их обучение, какое они выберут с пользой для себя.

Когда моему сыну Стивену было семнадцать лет, он дал мне отличный повод для гордости, поступив в Гарвардский университет. Через два года он бросил учебу – во второй раз.

– Чтобы получать отличные оценки, нужно постоянно работать, а иначе я хватаю сплошные тройки, – объяснил он. – Я не хочу так стараться и не хочу довольствоваться тройками.

То, что Стивен бросил университет, меня не смутило. Мне самому редко удавалось заставить себя трудиться над тем, что мне было не по душе. Повод для беспокойства появился, когда Стивен позвонил мне через несколько месяцев:

– Папа, я хочу пожить в Беркли.

– Прекрасно! Я люблю Беркли. С удовольствием приеду тебя навестить.

– Я не буду там учиться, а просто поживу.

– Хорошо, Стивен.

И тогда он перешел к главному.

– Мм… папа, ты платил бы за мою квартиру и машину?

Я ответил почти мгновенно:

– Нет.

Пауза.

– А почему? Ты же оплачивал мои расходы, когда я учился в Гарварде.

Все мои дети умеют спорить. В нашей семье этот навык необходим для выживания.

– Стивен, когда ты учился, это была твоя работа. И я платил тебе за ее выполнение. Уходя с работы, ты теряешь зарплату.

– А…

После этого разговора осталось ощущение незавершенности.

На следующий день Стивен опять позвонил, и спор продолжился.

– Папа, я посчитал, что ты платил мне восемь с половиной долларов в час за учебу в университете. А я сейчас не могу найти работу, где платили бы больше пяти.

– Ну что же, Стивен, значит, ты ушел с очень хорошей работы.

Стивен все-таки переехал в тот район и год жил с семьей своей девушки. Он нашел две работы: рано утром разносил газету Wall Street Journal, а днем помогал официанту в ресторане (припоминаю, что потом он получил повышение и стал поваром, ответственным за блюда быстрого приготовления).

Еще через год он объявил, что поступает в Университет штата Вашингтон.

– Прекрасно, – сказал я, – но в этот раз ты должен продержаться все семестры, пока не получишь диплом бакалавра. Если ты опять бросишь учебу, я все равно буду тебя любить и с удовольствием проводить с тобой время, но больше я никогда не стану оплачивать твое образование.

Стивен согласился. Как я и ожидал, в ноябре на последнем курсе он позвонил мне и уныло сказал, что занятия не приносят ему удовольствия и он подумывает бросить учебу.