Инструменты взаимодействия (ЛП)

Очень похоже на то, каким он был прошлой ночью, когда Лаура сказала “ Я люблю тебя”.

Эти женщины разделывали его, как индейку на День благодарения.

Однако он хотел поцеловать эту женщину самым ужасным образом, и возникший в результате узел в животе заставил его пальцы дрожать, когда он наносил мазь на гладкое основание ее шеи. Но он никогда не был трусом. Ни единого дня в его жизни. К тому же она дала ему повод для гордости, позволив привести в порядок ее шею. Теперь настала его очередь.

— Рискуя еще больше все усложнить, Бетани, я хочу пригласить тебя куда-нибудь.

— Что?

— Не веди себя так, будто это какая-то безумная идея. Ты бы позволила мне отвести тебя в постель прошлой ночью, если бы я не отправил тебя домой.

Она уставилась на него, но Уэс мог видеть благодарность в ее глазах. Эта женщина предпочитала спарринг с ним, и он дал ей возможность переварить последнее.

— Я поехала домой добровольно, большое тебе спасибо. Но даже если бы я осталась, это огромный скачок, чтобы начать встречаться.

— Я не говорил "встречаться". Я сказал "свидание". Но если ты настаиваешь, что мы встречаемся, я не собираюсь тебе противоречить.

— Ты работал с полиуретаном сегодня утром? Ты его нюхал? — Уэс засмеялся.

— То есть ты хочешь сказать, что тебя нужно как-то убедить.

Бетани отодвинулась за пределы его досягаемости.

— Мне кажется это не очень хорошей идеей.

— Ты сказала, что это сложно, детка. Слышал это ясно, как божий день.

— Я имела в виду, что у меня от тебя несварение желудка.

Эта женщина. Она была таким гребаным произведением искусства, что было мучительно стоять так близко, не обнимая ее, не целуя, не шепча ей что-то.

— Одно свидание. Подумай об этом. Мы уже выпили пива у меня на заднем дворе. Это не такая уж большая проблема.

— В этом городе так и будет. Одно свидание, и люди начнут спрашивать меня, планируем ли мы завести одного или двух детей и определились ли мы с цветовой гаммой для детской.

— Нейтральный желтый звучит как нельзя лучше.

Она со стоном отмахнулась от него, оставив его стоять у своего грузовика.

Однако прямо перед тем, как она отвернулась, Уэс заметил ее цветущую улыбку и цеплялся за это воспоминание следующие полчаса, пока Слэйд брал у него интервью на том, что в конечном итоге станет крыльцом. Он был вынужден притворяться, что сукин сын не пытался пригласить его женщину на свидание, отвечая на такие вопросы, как:

— Ты боишься проиграть? Насколько сильно волнуешься? Ты жалеешь, что не остался в своей первоначальной команде? Хотел бы ты знать, какая команда находится впереди?

Уэс на все отвечал отрицательно и не вдавался в подробности, как бы энергично режиссер ни крутил пальцем, умоляя Уэса продолжать. Краем глаза он наблюдал, как Бетани и продавец переходили из комнаты в комнату, мужчина средних лет делал заметки в блокноте, пока они не закончили. Наконец, продюсеры позволили Уэсу вернуться к работе и вызвали Бетани на тот же допрос.

Нелегко было весь день работать с камерами, направленными ему в лицо, но они чертовски продвинулись вперед, слушая, как Слэйд двадцать раз повторяет одни и те же каламбурные дубли. Бетани работала над шлифованием несущих стен в задних спальнях. Уэс, Олли и Карл начали разрабатывать новый план этажа, который должен был превратить столовую и гостиную в открытое концептуальное пространство, о котором мечтала Бетани.

Слава Богу, съемочная группа начала собирать вещи около трех часов. Если кто-нибудь еще раз подойдет к Уэсу с микрофоном и спросит, что он думает об их успехах, он перекинет его через колено. Благодарный за возможность спокойно поработать несколько часов перед тем, как отправиться домой, Уэс готовился прикрепить изоляцию к каркасу, который он только что установил, когда зазвонил его телефон.

Его голова запрокинулась, и он вознес молитву к потолку, чтобы это снова не была няня, которая все отменяет. Если он продолжит уходить раньше времени, они не закончат эту работу вовремя. Но когда он посмотрел на экран, по его коже побежали мурашки. Это была не Чужеземец Рингтон, это была его сестра.

— Алло?

— Уэс. Привет.

Услышав тревожные нотки в ее голосе, он медленно опустил свой степлер.

— Бекки. В чем дело? Где ты находишься?

— Я вернулась. Я в городе. — На заднем плане гудели машины. — Я на вокзале. Ты можешь приехать и забрать меня?

Бетани появилась в комнате слева от него, но остановилась, увидев выражение его лица. Шок? Страх? И то, и другое?

— Где твоя машина?

— Пришлось ее продать. Ты можешь приехать или нет?