Инсургент

- Я бы это дело и сам хоть сейчас прекратил, но сдается мне, дружок, что не очень-то ты расстроен смертью своей подруги жизни. Но это твое дело. Если криминала нет, то мне и заботы нет. Сечешь, паренек?

Конечно, паренек сек.

Расслабился немного. Надо все же выдерживать более траурный вид.

Супруга, поди, скончалась, не просто соратница по работе. Да и соратницу по работе потерять - обычно беда…

Но на душе не было ни капли горя, хоть и прожили вместе не один месяц и койку делили. Много месяцев жизни и общая койка - ничто перед осознанием факта, что тебя водили за нос, торгуя информацией о тебе и оптом, и в розницу. В то, что Катерина была, так сказать, идейным врагом, почему-то не верилось. Интересно все-таки, когда же ее завербовали? Еще на Новой Москве или здесь уже? И как же он был слеп!

Надо делать выводы! Верить никому нельзя - у каждого в этой жизни свои собственные интересы, и каждого можно купить, вопрос только в цене. И если господин Приданников хочет все-таки когда-нибудь добраться до трона росского императора, должен иметь это в виду.

Фараон достал из своего портфеля сканер и велел Осетру завизировать предупреждение о невыезде.

- Ну вот пока и все… - Сержант убрал сканер и выключил видеозапись. - А секретаршу ты, дружок, быстро найдешь. Этого добра вокруг хватает - только свистни! Парень ты видный, не одна молодка в окрэге, наверное, сохнет.

- Не знаю, не задумывался.

Полицейский усмехнулся и подмигнул:

- Ну вот теперь и задумаешься!

И, забрав свой портфель, исчез за дверью.

Глава сорок пятая

Спал Осетр этой ночью очень плохо. Все-таки он привык уже, что рядом лежит теплая… теплое… короче, что он не один. И такой сон тоже был сном непрофессионала.

Нет, еще полгода подобной жизни, и от гвардейца-лейтенанта, выпускника петроградской школы «росомах», останется одно имя, не подкрепленное ни навыками, ни умением, ни образом мышления. Совсем он тут загниет - что с секретаршей, что без нее. Жизнь надо менять!

Но без связи с людьми Деда перемен не дождешься. Человек, оказавшийся без друзей, - полчеловека, а такой человек, как Остромир Пушкарев в нынешней ситуации - и вовсе осьмушка.

И только тут он сообразил, что друзья-то друзьями, однако ему совершенно не известно кое-что более, на сей момент, важное: все ли враги вчера погибли?… Конечно, у мерканцев здесь вряд ли было много агентов, и мелкие сошки вполне могли погибнуть полным комплектом, но ведь должен иметься еще и резидент…

Ох, черт! Все-таки кого жаль, так это Платоныча! Неужели эти сволочи решили, что старик имеет какое-то отношение к Деду и его организации! Неужели было не ясно, что пенсионер - случайная фигура?…

Он кривил душой.

Ведь он с самого начала знал, что эти сволочи именно так и подумают. Иных предположений они сделать и не могли.

Разрабатываемого фигуранта вызывает на встречу предполагаемый связник, и вдруг сей фигурант, встретившись - случайно или нет, это еще вопрос! - с пенсионером-отставником, на встречу не является, да и вообще исчезает в неизвестном направлении…

Что тут можно предположить? Как минимум, что пенсионер-отставник предупредил фигуранта об опасности предстоящей встречи. Любой оперативник обязан проработать это предположение. Это очень логичная версия. Вот ее и взялись прорабатывать. И он, Осетр, с самого начала предполагал такую возможность, иначе бы не отправился к дому старика устраивать засаду в ночи.

Так что гибель Платоныча лежит на его совести, и никуда от этого не денешься. На Крестах смерть Чинганчгука, тут - флотского отставника. Где ни появишься ты, Остромир Приданников, везде гибнут люди, на свою беду ставшие тебе друзьями. Это уже не случайность, это самая настоящая, железная закономерность!

Он поморщился.

А что ты, собственно, хотел, мой милый? Если ввязался в такую игру с ее величеством судьбой, не удивляйся, что кегли падают!

Он снова поморщился.

Сравнение, конечно, еще то! С дерьмовым душком, прямо скажем, сравнение, но разве смысл его не верен? Разве это - не отражение окружающей действительности? В конце концов, в мире нашем, чтобы хоть как-то выжить, непременно нужны алмазные зубы и стальные когти. Разве не это внушал нам капитан Дьяконов? То есть он внушал не только это, он еще внушал, что жить человеку помогает дружба… Но есть ли у меня друзья? Когда на конкретного человека замыкаются многочисленные политические интересы, может ли он доверять хоть кому-нибудь? Я доверял своему руководству, а они меня использовали для решения своих, пусть и правильных, с точки зрения интересов страны, замыслов. Я доверял Катерине - в пределах оперативных ограничений, конечно, - и вот вам результат! И кто знает, может, и Яна ничем от нее не отличается? Может, она и в самом деле на кого-то работала, только ее не удалось раскрыть, вот и все дела? Помнится, няня Аня утверждала нечто подобное…

Он поморщился в третий раз.