Инсургент (СИ)

— Я очень тебе признателен, Ваня, что не забыл о своем опальном дядюшке, — отхлебнув из бокала искрящейся яркими оттенками золота жидкости, обратился к племяннику Великий Князь Константин Васильевич Бельский, — а также за то, что восстановил в правах родную тётку, своих двоюродных братьев и сестрицу.

— Ну что ты, дядя, не стоит благодарности — это мой долг избавить от несправедливой участи близкого родственника. Кстати, благодаря моему негласному участию, твоя каторжная жизнь не была уж очень мучительной. Во всяком случае, кайлом тебе махать практически не довелось, и тачки с углем ты катал не дольше недели.

— За это отдельная благодарность, дорогой племяш, а также за относительную свободу, что была предоставлена мне начальником лагеря.

— Петр Исаевич Петрищев оказался разумным человеком, — усмехнулся Государь Император, — достаточно было лишь краткого моего визита и легкого намека, как твоя судьба заключенного поменялась самым кардинальным образом. Оказать необходимую финансовую помощь тётке Марье и кузенам с кузиной для меня также не составило особых затруднений. А чтобы при дворе не подумали ничего такого, достаточно было поговорить с глазу на глаз с полицейским надзирателем, в ведении которого они находились, чтобы отписывал наверх «правильные» доклады.

— Спасибо, Ванечка, тебе многажды за твою доброту и заботу! — радостно встрепенулся Великий Князь Константин.

— Полноте, дядюшка, ты ни словом, ни полусловом тогда не обмолвился о моем участии в заговоре. Ведь не ты, а я должен был стать у кормила государственной власти. За что тебе нижайший поклон. Кабы царевы дознатчики докопались до истины, сейчас мы бы с тобой бок о бок рубили сахалинский уголек… если бы уже не загнулись от чахотки в смрадной атмосфере шахты.

— М-да, недельку и мне пришлось помахать кайлом, пока ты не помог. Как вспомню, так вздрогну, больше года я бы там вряд ли протянул. А вот природа Сахалина, скажу тебе весьма и весьма интересна. От тундры до субтропиков и это в пределах всего лишь одного относительно небольшого острова. На севере ягель, коим питаются оленьи стада. Южнее непролазная тайга с елями в три обхвата. На самом юге чисто субтропики бамбук, лианы, даже виноград произрастает. А какая там охота, Ваня, а рыбалка! Чисто цимес, как говаривал один из тамошних поселенцев Аарон Абалкин, учёнейший, скажу тебе муж.

— Ты, дядюшка, прям патриот Сахалина. Может, зря тебя забрал оттуда? Ходил бы сейчас на охоту и рыбалку в компании своего друга-иудея…

— Ну нет уж, племянничек, на чужбине хорошо, а дома всяк лучше. К тому же, там цивилизация лишь в поселке, где ссыльные обитают. Представь, каково узнавать новости из газет полугодовой давности. И вообще, живешь как на самом крайнем отшибе человеческой цивилизации. Не, как бы там ни было хорошо, но возвращаться туда не желаю. Кстати, Абалкина было бы неплохо вызвать в столицу. Он хоть и еврей, но мыслит широко и на своих иудейских корнях не заморачивается. Его, как убежденного интернационалиста, было бы неплохо противопоставить нашим панславистам, а потом посмотреть, какой из этого срач произойдет.

— Ладно, напиши соответствующее прошение на мое имя, вызволим твоего Абалкина. — Затем Государь Император, посмотрев на дядюшку с легкой хитринкой, сказал: — Но ты же не за этим ко мне пожаловал. Давай еще по глотку этого чудного заокеанского напитка, изготавливаемого американскими искусниками из маисовых зерен, и ты поведаешь истинную причину своего визита.

Дядя с племянником чокнулись, осушили бокалы, закусили шоколадом, после чего Константин Васильевич перешел непосредственно к делу:

— Ваня, как тебе известно, перед отправкой на каторжные работы мой Дар был беспощадно выжжен лично этим проклятым Пестелем. Как одаренный, ты, надеюсь, понимаешь, насколько неуютно жить в теле абсолютного бездаря, неспособного хотя бы воспалить свечу или еще на какое немудреное магическое действие. Так вот, я фактически с этим смирился, но по возвращении с Сахалина узнал, что твой младший брат в свое время лишился Дара в результате магического перенапряжения. Однако потом по причине вмешательства, предположительно, Драгомира Германовича Иноземцева его потерянные магические способности были восстановлены.

— Ну да, я что-то об этом слышал, но как-то не особо интересовался. Кстати, боярин Иноземцев истребовал аудиенцию у Нашего Величества и буквально через пять минут прибудет ко двору… Интересно, Константин Васильевич, а не ради ли встречи с этим человеком ты зашел на огонек к своему племяннику? Признавайся, откуда узнал?!

— Дык, ненароком услышал, от кого-то из обслуживающего персонала, — сделав морду «кирпичом», ничуть не смутился предприимчивый дядюшка. — До этого пытался напрямую обратиться к патриарху рода Иноземцевых, но в аудиенции мне было отказано, по причине «деловой загруженности Драгомира Германовича». А тут как раз случай подвернулся. Уверяю, чистая случайность, никаких шпионов в твоем окружении я не вербовал.