Интеграл похож на саксофон

Весна, весна, горит душа.
В лучах микроб о ласке грезит,
В ручьях на щепку щепка лезет,
Сезон любви открыть спеша.
На крышах, трубах, ветхих ветках
Коты ликуют в мирной качке.
Что загс для них? — сарайчик ветхий,
Что алименты? — звук потешный.
Вот так бы жить без злых напастей,
Без осложнений роковых,
Без воплей близких и родных,
Которым честь дороже страсти.
Они пойдут тропой законной,
Затянут живо в круг интриг,
И станет брат наш в краткий миг
Законным мужем дамы оной.
А что такое, спросит он, жена?
Все тот же ОРС проклятый:
Один несчастный прикреплен,
А остальные все — по блату.
Помилуй бог и сохрани
От уз семейных и печали.
Свои бестрепетные дни
Мы кончим как-нибудь, одни.
Придется, правда, от молвы
И с мужем сцену, и тревогу,
И к вендиспансеру — увы! —
Познать тернистую дорогу.
Но это все же лучше, братцы,
Чем самому стрелять в кого-то,
Пеленки мыть к позору флота
И изрыгать всю жизнь проклятья.
К венцу неопытных ведет
Медовый месяц, между прочим.
Женись, вкуси восторги ночи,
Аж кровь обратно потечет,
Аж сердце перестанет биться,
Когда, закончив брачный пир,
Забыв в восторге целый мир,
Ты поспешишь уединиться
С красоткой, ставшею женой,
В тот мир, где нега и кровать,
Сжигаем мыслию одной.
Не строить ночью, а ломать!
Она невинна. Ты недаром
Так долго ждал. И вот она,
Как снег, чиста и холодна
Под сладострастным одеялом.
Мгновенье, два — и ты как пешка,
И ты взываешь: есть ли Бог?
Что это — жизнь или насмешка?
Судьбы безжалостный подлог?
Но ты взгляни на дело смело,
Свои грехи пересчитай,
Смирись и молча продолжай
Друзьями начатое дело.
Смешно, не правда ли? Но это —
Лишь первый пункт твоих невзгод.
Твоя душа, душа эстета,
Еще не то переживет.
Работать будешь, как скотина,
В суете дней уют творя.
Вот тут поймет душа твоя,
Что значит — брак и дисциплина!
Пройдет веселой жизни год.
Все та же музыка и тема.
И в голове твоей проблема:
Петля, могила иль развод!

Были там строки о приезде героя на побывку в родной дом:

И под родительским забором
Ромашки окропил с напором,
Как нас учил майор медслужбы…

Или тема застолья:

И в затуманенном стакане
Поднес он яд к своим губам
И к огуречным берегам
Поплыл в этиловом тумане…

КУРСАНТ ВЕРЕВКИН

По вечерам на площадке у туалетов вспыхивали дискуссии, непременным участником которых был курсант Веревкин. Он живо интересовался межународным положением, знал наизусть фамилии членов ЦК братских стран народной демократии.

В группе всем было известно, что у Веревкина короткие веки и поэтому он спит с открытыми глазами. Порой ночью встанешь, увидишь — страшно, будто мертвец лежит.