Интегрировать свет

Судя по всему, моя теория, что попаданцев одаривают ещё и сверхъестественной удачей, всё же верна. А ведь, помнится, мы с Сашкой смеялись над теми книжками, где лихие русские девицы, угодив в другой мир, всегда оказываются в нужном месте в нужное время. Например, совершенно случайно подсматривают за убийством какого-нибудь крутого мага, чтобы тот перед смертью успел передать им свои суперсилы. Или заходят в тёмный переулок ровно тогда, когда нехорошие люди собираются убить там редкого демонического щеночка, который будет бесконечно предан своей спасительнице и бесконечно опасен для всех, кто косо на неё посмотрит…

Какова была вероятность того, что из всех обитателей Риджии на Сусликову положит глаз брат Повелителя эльфов? Такая же, как у Кристы – что от насильников её спасёт эльфийский принц. Такая же, как у меня – что Алья и Лод пойдут мимо дворцового пруда именно в тот момент, когда там всплывёт моё тело. И что незадолго до моего прибытия Кристу понесёт в горы дроу.

Да, мне повезло меньше других. Весьма специфическим образом. Но всё же повезло.

А, значит, повода для страдашек у меня ещё меньше, чем кажется.

Повеселев, я подкинула фигурку на ладони.

Одного только не пойму. Как трёхсотлетний эльф мог влюбиться в двадцатилетнюю девчонку из другого мира? Дэнимона я ещё могу оправдать: он молод, да и Криста, при всех её недостатках, всё же милая девочка. А вот Сусликова… Я знала её достаточно хорошо, чтобы понимать – эпитет «милая» к ней абсолютно не применим.

Зато «вульгарная» – вполне.

Нет, в тех же книжках, над которыми мы смеялись, такое случалось сплошь и рядом. Стоило прекрасным эльфам, драконам и демонам, разменявшим уже не первую сотню лет, завидеть лихую русскую девицу, как они мгновенно проникались к ней вечной пламенной любовью. Ну ладно, иногда всё предварялось стадией ледяных колкостей или обжигающей ненависти, но финал был заведомо известен. И меня всегда интересовало, что прекрасные эльфы, драконы и демоны находили в тех девицах, как на подбор глупых, наглых и хамоватых. Исключительно исследовательский – или гастрономический – интерес выглядел бы куда правдоподобнее.

В книжках всё легко объяснялось тем, что авторы редко озадачивались такой ерундой, как правдоподобность. Их куда больше интересовало воплощение своих розовых и зачастую влажных фантазий. Но это – жизнь. И с чего тогда Фрайндину приглянулась Сусликова?

Может, в действительности это просто я ни черта не смыслю в мужской психологии?..

– Интересный расклад.