- Распечатай, скорее, это ведь незаконно, - и выхватила лист чуть ли прямо не из принтера.
И в самом деле, кто-то поместил в итальянскую базу милиции газетную статью, и я углубилась в чтение.
« Такого-то числа на трассе близ Тосканы произошла авария со смертельным исходом. Две машины ехали, нарушая все правила дорожного движения, и чёрный джип с тонированными стёклами подрезал « Рено ». Машина слетела в реку, за рулём сидел некий Иво Инсаньес, и он не справился с управлением. Иво Инсаньес и его мать, некая Паола Инсаньес, погибли.
Тела их не были найдены. »
Я тупо уставилась на распечатку, уже совершенно ничего не понимая. Что это такое? Какой ещё Иво Инсаньес?
- Что-то тут не так, - растерянно проговорила я, - там ничего другого нет?
- А что тебя не устраивает? – удивлённо спросил Марат.
- Его же Дмитрий зовут, читай, - сунула я распечатку.
- Действительно, что-то тут не так, но тут ничего больше нет. Больше никакая Паола Инсаньес в аварию не попадала.
- Проверь.
- Да проверял уже.
- Не до конца проверил, потому что Богдан что-то нашёл.
- Кто такой Богдан?
- Мой бывший одноклассник, он тогда мне помогал, и был убит. Он всё выяснил про Дмитрия.
- И поплатился жизнью? – нехорошим тоном осведомился Марат.
- Поплатился, - со вздохом сказала я, - не смотри на меня так, всё будет нормально.
- Не очень уверенно это прозвучало, конечно, - покачал он головой, - чертовщина!
- Что там такое? – в испуге подскочила я.
- Да нас засекли, и файл недоступен, перекрыли доступ к информации, - и он быстро выключил компьютер.
- Подожди, это что же теперь будет? – испуганно воскликнула я.
- Понятия не имею, но я лучше пошёл, - Марат встал с места.
- Понятно, натворил мне тут дел, и поспешил смыться, - язвительно прокомментировала я.
- Это я натворил дел? – возмущённо воскликнула он, - с твоей подачи, голубушка.
- Ладно, чеши себе в институт, я тут сама разберусь. Если на меня выйдут, этот тип меня защитит, в случае чего.
- С чего бы ему тебя защищать? – вздёрнул Марат брови.
- Защитит, никуда не денется, - махнула я рукой, - кстати, что там насчёт Колесникова?
- Хорошо, что ты напомнила, а то я уже забыл, - он вынул из кармана какой-то листок, - держи, это номер одного знакомого Артема Геннадьевича, он его хорошо знал.
- Спасибо.
- Да не за что.
- Маратка, подожди.
- Меня так давно никто не называл, - вдруг улыбнулся он.
- Мне перед тобой неудобно, ты мне столько помогаешь.
- Ерунда, это для меня сущая ерунда.
- Но ты рискуешь свободой, взламывая всякие базы, это ведь хакерство.
- Это ещё доказать надо, - и он ушёл, а я села на место, и набрала номер.
- Слушаю, - услышала я приятный мужской голос.
- Здравствуйте, мы с вами незнакомы. Меня зовут Эвива Миленич, и Марат Дворов сказал, что я могу поговорить с вами по поводу Артема Геннадьевича Колесникова.
- Здравствуйте, Эвива, очень рад знакомству, - вежливо ответил мужчина, - Полунин Григорий Васильевич, бывший ассистент Артема Геннадьевича.
- Мне очень приятно, - светски сказала я, - когда мы сможем встретится?
- Я через час заканчиваю работу, давайте где-нибудь пересечёмся. Вы как насчёт японской кухни?
- Положительно, - весело ответила я, и мы договорились о месте встречи.
Мне как раз часа хватило, чтобы добраться до ресторана, к вечеру неожиданно опять пошёл дождь, и в ресторан я вбежала, отряхиваясь.
- Здравствуйте, мне нужен Полунин Григорий Васильевич, - обратилась я к официанту.
- Пройдёмте, господин Полунин вас ждёт, - и он проводил меня к столику, за которым сидел приятный мужчина средних лет.
- Вы Григорий Васильевич? – спросила я его.
- А вы Эвива? Присаживайтесь, - кивнул он мне, - и закажите суши, они здесь превосходные, угощаю.
- Тогда мне суши и темпуру, - кивнула я официанту.
- Чем могу служить?
- Вы ассистент Артема Геннадьевича?
- Был им когда-то, под его руководством защитил докторскую, он прочил мне будущее гениального математика, а мне это на фиг не надо. Он был в некотором роде фанатиком своего дела, голова была забита НАНА технологиями, а на математике просто помешан. Студенты от него просто выли, и он не уставал повторять, что на пять математику знает только он, а самые-самые отличники на четыре. В чём-то он был действительно прав, без долгих занятий, без осязания предмета, без любви к нему предмет трудно понять. Но всё же получил за это от начальства.