Интеллигентный сталкер

— О! Спасибо, огромное спасибо тебе за этот милый домик, мой добрый друг!

— Эй! Ты губы не раскатывай. — Нахмурился бандит. — Я тебе его не дарю, а предоставляю во временное пользование. Ага? Ну пойдём. Зайдём вместе. — Бандит улыбнулся во всё лицо. — Там иногда постояльцы бывают. В прошлом году, пошёл проверить как да чё, а там кровосос поселился. Так что, сейчас надо поосторожнее. Ну, так как с Валдисом? Договоришься полюбовно?

— Почту за честь, оказать услугу этому замечательному джентльмену, в ответ на его услуги по тренировке. — С достоинством кивнул Молния. — Если, конечно он будет не против, помогать мне вспомнить моё былое умение в этом непростом деле.

— Знаешь, Стрелок…, то есть Молния…, а бля!

Они вышли к домику. Забор, тот видимый из леса участок, оказался единственным уцелевшим. Можно было детально рассмотреть весь неказистый лесной домик. Бревенчатый, густо поросший мхами. Крыша заросла травой и бурьяном. Маленький, пять на пять метров домик. Но крепкий, видно было, что им иногда занимаются и строился он надолго, настоящим мастером своего дела. Об этом говорили остатки резного крылечка и наличники на окнах, тоже резные. Узорчатые поручни и ступени крыльца разметало по всему дворику. Он был очищен от деревьев и окружён забором, в прошлом. Теперь забор превратили в труху.

— Етит их… — Кисло рёк бандит, ткнув носком ботинка одно из валяющихся на земле перил крылечка. — Вот какая сука это сделала?

— Кабаны. — Сказал Молния, безошибочно определив обладателя запаха, пропитавшего всё вокруг. — Стая. Наверное, вышли сюда ища поесть, а потом увидели на своём пути забор. Только почему же эти необычно злобные звери не разнесли его раньше?

— Да кабаны тут редко шляются, вот почему! — Буркнул Нищий. — Как узнал, что кабаны?

— Следы. Сам посмотри, их здесь много. — Говорить о запахе не стоило. Бандит уже и так знает, что он очень не обычный человек, хватит и этого.

— Хм, а ты неплохой следопыт. Я вот сразу не обратил внимания. — Кивая головой, произнёс он и присев на корточки стал изучать землю и траву на ней. Собственно, тут в сумерках, трава почти не росла. Редкие кустики и побеги. — Следы старые. Я и не приметил бы наверное, пока специально не стал бы искать…

— Одинокая жизнь Зоны учит разбираться в следах. — Скромно заметил Молния, не пояснив, что хоть она и учит, он до сих пор как следопыт не в силах отличить след кабана от следа Кута или Рута. Запахи говорили ему гораздо больше…

И сейчас они говорили, что у них неприятности. Посторонних звуков не было: обычные звуки, обычного леса Зоны. Далёкие вой и стрельба. Кто-то рычит. Где-то шуршат ветки. Вот чавкает зомби — но совсем уж далеко отсюда. Мягко двигается слепой пёс, где-то на севере, метров пятьсот. А вот тихий протяжный: У-у-ух-ххх, знакомым не был. Впрочем, он не повторился. А вот запах стал сильнее: существа, приближались и быстро.

Он коснулся пальцами плеча бандита всё ещё изучающего следы на земле и повёл стволом винтовки в сторону домика, чуть левее него. Затем стал медленно отходить по краю очищенного от деревьев дворика. Винтовка была поднята. Бандит взялся за автомат и теперь стоял на одном колене, прикрывая товарища.

Странный, очень странный запах — дикая помесь зомби и контролёра. А ещё чёткий человеческий запах. Мутант, не зверь. Впрочем, звери Зоны те же мутанты, но большей частью, не разумные и местами разумные. Мутанты человека почти всегда обладают развитым гибким разумом. Не всегда понятным даже им самим, но тем не менее разумом. Все они отличаются друг от друга. Был у каждого существа Зоны (включая сталкеров) своеобразный неощутимый, (ментальный?) запах. Вот к примеру, зомби. Этот не пахнущий запах, рисовал их как один большой рот. Все стремления и вся сущность настроена, на одно единственное желание — жрать. У них не было какой-то определённой цели, только набить брюхо, едой. Падаль или живая добыча, им было всё равно: всё вокруг пища. Контролёр виделся иначе. Мрачная изворотливая сущность, с непонятными целями и желаниями. А вот гости, спешащие на рандеву с ними — злоба. Её ощущал даже бандит. Злоба, захватившая всё сознание и им ставшая. Желание убивать, просто убивать ради самого процесса лишения жизни всех других живых существ. Практически ни чего больше они не испытывали. Даже инстинкты самосохранения и голода, не наложили никакого следа на этот неощутимый запах. Эти чувства в сознании неизвестных были вторичны.

— Здесь. Появятся из леса. Трое.