Интеллигенция в тумане

Близость смерти — и в испанском католицизме, более строгом, чем у итальянцев, не говоря уже о французах. За веру умирают и убивают. Еще сжигают. Все предельно серьезно — до экзальтации. До экстаза святой Терезы, который совершенно не смог передать великолепный итальянец Бернини. Он у него вышел сладким, оперным и невсамделишным — как многое у итальянцев. В сравнении с испанской итальянская кровь какая-то ненастоящая. Это клюквенный сок в финале «Паяцев» Леонкавалло. Отсюда понятно, почему католицизм для испанцев все еще залог их идентичности. Как и коррида? Возможно, очень возможно. Зачем тогда королю Испании Хуану Карлосу заявлять, что день, когда Брюссель запретит корриду в его стране, станет последним днем пребывания Испании в Европейском союзе?

Как видим, расстаться с Праздником испанцы не спешат: слишком он врос в историческую ткань этой страны. Хотя на них давит ЕС: коррида решительно несовместима с культурными предпочтениями Объединенной Европы; это варварский обычай, подобный гладиаторским боям в Древнем Риме или аутодафе в позднесредневековой Испании. В ответ они находят свои аргументы в пользу сохранения корриды: кроме того, что она является частью испанского культурно-исторического наследия, она не более жестока, чем ежедневное истребление животных. Прежде чем запретить корриду, надо запретить охоту и использование меха и шкур животных в утилитарных и иных целях.

Каталонцы, однако, иной случай. Во-первых, многие из них, если не большинство, не ощущают себя испанцами. И у этого чувства имеются веские исторические основания. История Каталонии существенно отличается от истории основных территорий Испании, в частности Кастилии — исторического ядра испанских земель. Каталонцы говорят на отличном от испанского языке — каталанском. Он родственен провансальскому языку средневековой Южной Франции — языку трубадуров, языку любви. У Каталонии особые отношения с Францией. С начала IX века и до 988 года она входила в Испанскую марку, являвшуюся частью империи франков. Франкофилия — одна из особенностей каталонской истории.

Еще одно важное отличие этой истории от испанской: с конца VIII века Каталония уже свободна от арабов, в то время как остальная Испания борется с ними до 1492 года. Реконкиста оформила испанский национальный характер, беглый набросок которого я дал чуть выше. А у каталонцев ее, в сущности, не было. И это многое предопределило, в частности психологическую дистанцированность каталонцев от испанцев.

Войдя в объединенное испанское государство в конце XV века, Каталония ревниво оберегала свои привилегии и вольности — фуэрос. Однако в начале XVIII века, в ходе Войны за испанское наследство, когда каталонцы в очередной раз противостояли испанскому королю Филиппу V (кстати, внуку Людовика XIV и, следовательно, французу, но главное все же — королю Испании), она их лишилась. После падения Барселоны 11 сентября 1714 года каталонская конституция была отменена, каталонские университеты закрыты, каталонский язык запрещен. В течение следующих двух с половиной столетий испанское государство пыталось разрушить национальную идентичность каталонцев. И только во второй половине 70-х годов прошлого века (после смерти Франко и последовавшей за ней либерализации) Каталония вновь получает статус автономии, а каталонский язык получает официальное признание. Показательно, что именно 11 сентября в настоящее время является Национальным днем Каталонии.

Отсюда понятно, почему Каталония живет под знаменем региональной свободы. Однако, в отличие от Страны басков, ее борьба за независимость проходит в легальных формах. Это принципиальный момент: Каталония культивирует образ самой цивилизованной и европеизированной испанской провинции и до экстремизма басков опускаться не намерена. Во всяком случае, пока мы этого не видим.

Таким образом, не только давление Европы и движение зоозащитников сказались на решении каталонского парламента. Для многих каталонцев коррида — чужой бренд, и больше того, знак унижения: в испано-каталонской корриде каталонцы слишком часто оказывались на месте быка. Сами каталонцы редко посещают единственную в Барселоне арену для боя быков La Monumental. За год проходит менее полутора десятков боев, в два раза меньше, чем десятилетие назад, и в двадцать раз меньше, чем в Мадриде. Корриду в Каталонии уже давно потеснил футбол, ставший главной страстью каталонцев. Их «Барса» — нынешний чемпион страны и один из лучших мировых клубов. Его игроки во многом обеспечили испанский триумф в ЮАР.

До вступления в силу закон может быть оспорен в суде. Но едва ли это случится.

Source URL: http://www.saltt.ru/node/3299

* * *

Рок-н-ролл жив, а мы еще нет

Вячеслав Раков /11 августа 2010

Я не большой знаток истории рок-движения, хотя общую ее канву я себе представляю. Я не музыкальный критик и не хочу копаться в развесистом генеалогическом и типологическом древе рок-музыки, классифицируя ее с лупой в руках. Это скучно.