Интересно, ты действительно видишь меня насквозь?

Его пациентка, девушка средних лет, страдающая тяжёлой депрессией в течение многих лет, впервые пришла к нему на приём, поняв, что попала в ловушку мыслей о смерти. Кроме ощущения бессмысленности существования, она всё чаще с каждой сессией срывалась и начинала лепетать о том, как это страшно «умереть, когда никто так по-настоящему и не узнал меня; когда я так и не успела никому по-настоящему раскрыться». Ей так хотелось увидеть в ком-то другом отражение своих мыслей и чувств, согреться теплом ответного внимания, но она сама бежала от этого, как от смерти. И бежала к самой смерти, будто только в ней было спасение от всех этих душевных мук. На каждой сессии она смотрела на Эрика влажными заинтересованными глазами, и он понял: «Она хочет, чтобы я ответил «да, я вижу тебя насквозь».

Эти мысли вконец измотали Эрика. Он провёл ладонью по прохладной поверхности рабочего стола и устроился в кресле. «Я просто не хочу, чтобы мои слова были ложью… я не должен подпитывать её заблуждения», – размышлял он. Одна мысль за другой появлялись в сознании и путались между собой. Прикрыв глаза, он почувствовал, как потяжелел лоб, и кровь забила в виски. В темноте на чёрном полотне закрытых век он снова увидел её лицо. Неизменно тревожный пронзительный взгляд, иногда дополняемый слегка болезненной улыбкой, был устремлён на него. Эрик представил шевеление её губ и снова услышал тот же вопрос, ответ к которому так и не смог он подобрать.

Оставалось полчаса до их встречи. Пытаясь собраться, Эрик открыл глаза и взял блокнот со своими записями. Тревожное расстройство, депрессия, непреодолимое желание завершить своё существование – коктейль из внутренних конфликтов и противоречий, порождающий ожесточённую борьбу внутри уставшего от самого себя существа. Взял ручку и хотел записать пару мыслей для предстоящей сессии, которые только что пришли ему в голову, но в дверь постучали.

«Это она…», – подумал Эрик и быстро отложил записи. Встал с кресла и поспешил открыть дверь.

– Добрый вечер! – с готовностью поприветствовал он вошедшую девушку. Слегка медлительнее, чем обычно, она прошла внутрь кабинета и села на стул напротив Эрика.

– Здравствуй, – негромко ответила она и, облокотившись на стол, подпёрла рукой щёку, после чего потухшим взглядом уставилась куда-то сквозь стену. Эрик отметил её апатичное состояние, устроился напротив и, внимательно изучив её профессиональным взглядом, уже было открыл рот, чтобы задать свой первый вопрос, но она начала первой, перебив его спокойным голосом:

– Сегодня я бы хотела рассказать тебе одну историю. Выслушай меня, пожалуйста.

Эрик немного замешкался. Она молча ожидала реакции, не обращая на него своего потухшего взгляда. Тогда доктор собрался с мыслями и решил плыть по течению, не мешая её готовности высказаться.

– Да, конечно, я слушаю, – ответил он.

– Знаешь, – начала она всё тем же спокойным тихим голосом. – Всё то время, пока мы не виделись, я всё думала, что поступаю, как настоящая трусиха. Так любить жизнь и так ненавидеть её одновременно – абсурд. И я решилась. Я решилась разорвать этот невыносимый круг боли, в котором живу уже много лет. Я решила покинуть свой дом, бросить себе вызов, последовать твоему совету и позволить себе увидеть больше, чем четыре стены своей квартиры, – вздохнула и выпрямилась. – Наметила небольшое путешествие… Помнишь, на одной из встреч я говорила тебе, как люблю леса. И ты тогда сказал, что я смогу победить свои страхи… только… только надо делать попытки, надо двигаться вперёд, пусть даже небольшими шагами.

Эрик машинально кивнул. Хотел произнести что-то вроде «да, я помню», но голос подвёл его. То, как она говорила, одновременно вселяло надежду на готовность девушки к новым личным открытиям, но в то же время рождало где-то внутри сомнение в том, что это её решение пошло на пользу её состоянию.

– Я поняла, что мне действительно стоит вытащить себя на волю, позволить себе свободу действий и мыслей, – продолжала она, всё ещё устремляя свой взгляд в никуда. Я выбрала направление, составила маршрут и собралась в путь. Рано утром я должна была переступить ненавистный порог квартиры. И вот, уже через сутки я пересекала карельские леса по намеченному маршруту. Наверное, мне не хватит слов, чтобы описать, какое я испытала облегчение, оказавшись в глуши под открытым небом, где не было никого, – в этот момент она невольно улыбнулась, но через мгновение её лицо снова приобрело безразличное выражение.