Интернальность

— Не ври мне, Егор. Не ври самому себе. Ты бежишь от всего. От этой спальни, от своей прошлой жизни, от меня. Ты говоришь, что хочешь начать сначала? Так почему ты меня бросаешь?! Полагаешь, нас больше ничего не связывает? — Лиза вскочила с кровати и снова подошла вплотную к бывшему мужу. — Знаешь, как больно осознавать, что наш сын был единственным, что нас связывало! И это спустя столько лет! Ты считаешь, что нам по одиночке будет проще? Посмотри на меня! Посмотри на себя! Даже спустя столько времени нам все еще невыносимо больно. Но только я не бегу. Я хочу это пережить. Хочу выдержать это. А ты? Егор, ты прикрываешь своими намерениями правду. Ты не можешь начать все сначала. Ты все еще живешь прошлым. Ты не в состоянии оставить его. И поэтому бежишь. Но скажи, неужели ты действительно считаешь, что, сменив город, работу, все своё окружение, ты сможешь убежать от себя?

Лиза смотрела на Егора в упор глазами полными мольбы и ждала от него хоть какой-нибудь реакции.

Но он молчал, отвернувшись. Как и прежде, погрузившись в самого себя. Точно также, как и все прошедшие три года.

Пропасть, образовавшаяся между бывшими супругами, оставалась все такой же непреодолимой.

Но как можно ее преодолеть, если один человек из всех сил тянет руку, а другой не решается сделать то же самое. И даже наоборот, отступает от края, становясь еще недосягаемей. И этот шаг назад Егор в очередной раз сделал.

— Нет. — тихо произнес он с трудом разлепив губы. — Я просто хочу начать новую жизнь.

Стрельцов снова посмотрел по сторонам и наконец заметил сумку со своими вещами, стоящую у письменного стола. Не говоря ни слова, Егор взял эту сумку и стремительно вышел из спальни. Уже через несколько секунд он оказался на лестничной площадке, оставив в квартире № 48, бывшей когда-то его домом, хрупкую, убитую горем одинокую женщину.

Путь вниз оказался куда более легким, чем подъем.

Однако, у самого выхода на улицу, Стрельцов неожиданно остановился.

— Черт бы тебя побрал! — он выругался очередной раз и прислонился спиной к стене, глубоко вздохнув.

Лиза все-таки была права. Он бежал от всего, в том числе и от самого себя.

2.

Город остался позади. Впереди была долгая дорога.

Легковой автомобиль несся по трассе со скоростью около сотни километров в час, раскачиваясь на неровном асфальтовом покрытии. Егор сидел на переднем пассажирском кресле, поглощенный своими мрачными думами. Разговор с Лизой вышел не самым приятным. Слова о бегстве от самого себя растревожили сердце больше прежнего.

Успокоится никак не получалось. Егор уже не раз за этот день пожалел, что бросил курить. Нашел время! Затянуться хоть раз ему сейчас не помешало. Конечно, можно было бы одну сигарету попросить у водителя, но старший брат Егора Виталий, сидящий за рулем, и сам бросил не так давно. Правда у него для этого был повод приятный: он и его вторая жена ждали появления первого общего ребенка.

— Ты не волнуйся. — нарушил молчание Виталий. — Поживешь первое время у нас. Со своей я уже поговорил. Она не против… вроде как. А там дальше сам сориентируешься. Найдешь работу, начнешь зарабатывать, а там может быть и жилье себе подберешь. Хотя, ты знаешь, я тебя не гоню, братишка.

— Я постараюсь не задерживаться у тебя надолго. — ответил Егор, не отрывая взгляд от бегущей за окном дороги. — Все-таки, скоро у тебя дома станет теснее чем обычно. К моменту рождения твоей дочки я найду себе отдельное жилище.

— Ну, как знаешь. — в голосе Виталия прозвучали нотки разочарования. — Кстати, я не спросил сразу. Видел, какой ты мрачный вышел из подъезда. Подумал, что не ответишь. Как повидался с Лизой?

— Как обычно. — Егор ответил с явной неохотой.

— Поговорили?

— Она поговорила. Я был немногословен.

— Ну, вообще-то ты никогда болтуном и не был. — Виталий едва заметно улыбнулся. — Но в последнее время ты немногословен даже по сравнению с собой прежним.

Егор тяжело вздохнул.

— И ты туда же? Тебе то что от меня нужно? Что от меня всем нужно?

— Поговорить, братишка. Ты никому не изливал душу последнее время. Представляю какой камень на душе ты носишь. Нельзя же так! Надо высказаться. Ты можешь с бывшей женой не разговаривать, с друзьями. Но с братом то можно. Даже нужно. Мы с тобой одна плоть и кровь. Ближе нас друг другу на свете больше никого нет. А ты даже мне многого не рассказываешь. Обидно, блин. Ей богу!

Егор снова вздохнул и посмотрел на своего старшего брата усталым взглядом.

— А что рассказывать? Ты и так все знаешь.

— Знаю. — несколько обиженно произнес Виталий. — Я много чего знаю. Как ни как к сорока близится уже. Да только чужая душа потемки. И в данном случае это твоя душа, брат. За прошедшие три года ты практически мне не рассказывал о том, что чувствуешь. А меня это интересует. Твое внутреннее состояние.

— А что моё состояние? — Егор покачал головой, уставившись на свои колени. — Хреновое у меня состояние. А какое оно должно быть? Я сына потерял.

— Ну, вот, так уже лучше. Для начала неплохо. Продолжай. И только не вынуждай меня вытягивать из тебя все клещами. Ты ведь не партизан какой-нибудь. А я не эсэсовец.