Интернет как иллюзия. Обратная сторона сети

С этой точки зрения “война с авторитаризмом” (так же, как ее младшая сестра, “война за свободу интернета”) столь же ошибочна, как и “война с терроризмом”. Такая риторика не только маскирует “коварную” суть многих задач, которые ставит авторитаризм, не только скрывает множество сложных связей между ними, но и ошибочно предполагает, будто эту войну можно выиграть, если пустить в ход надлежащие ресурсы. Громкие слова мало помогают политику, который должен уяснить, как именно определенные “коварные” задачи связаны с контекстом, как можно их вычленить и начать решать, контролируя побочные эффекты. Необходимо отказаться от претенциозности и напыщенности (качеств, присущих двусмысленным формулировкам вроде “свободы интернета”) в пользу обстоятельности и точности.

Не поможет и допущение, будто “коварные” задачи под лозунгом борьбы за свободу интернета можно свести к “послушным”. Западные политики, конечно, могут стремиться подорвать три информационных столпа авторитаризма (пропаганду, цензуру, слежку), однако они не должны упускать из виду, что эти столпы очень прочно связаны, и, пытаясь уничтожить один из них, политики невольно могут подпереть оставшиеся. Даже их восприятие этой троицы может оказаться лишь продуктом ограниченности их собственных познавательных способностей, когда им видятся столпы, которые они могут разрушить, вместо тех, которые следует разрушить.

Надо быть готовым и к тому, что “коварные” задачи вряд ли можно будет когда-нибудь решить в глобальном масштабе. Некоторые локальные успехи (желательно не в области риторики) – это все, на что может рассчитывать политик. Следуя известному замечанию философа Карла Поппера, вместо того чтобы увлекаться утопической социальной инженерией (то есть предпринимать амбициозные, противоречивые и нередко в высшей степени абстрактные попытки переделать мир согласно некоему грандиозному плану), политикам следует сосредоточиться на поэтапной социальной инженерии. Это не столь амбициозный, но порой гораздо более эффективный подход. Действуя в меньшем масштабе, можно, тем не менее, осознавать сложности реального мира, яснее предвидеть негативные последствия и справляться с ними.

Пророчества или прибыль?

Технофетишизм и постоянный спрос на технические решения неминуемо порождают спрос на технологическую экспертизу. Но мало кто из таких экспертов, превосходно знакомых со своим предметом, имеет представление о сложном социальном и политическом контексте, в котором будут применяться предлагаемые ими решения.

Тем не менее всякий раз, когда нетехнические проблемы рассматриваются сквозь призму технологий, последнее слово остается за техническими экспертами. Они придумывают решения, которые часто оказываются гораздо сложнее решаемых задач, а оценить эффективность этих решений порой невозможно: одновременно применяются сразу несколько способов, и трудно проверить, как действует каждый в отдельности. Сами эксперты не вполне контролируют технологии, поскольку эффект от их применения непредсказуем. Тем не менее это не мешает изобретателям утверждать, что все идет по плану. Трудно не согласиться с философом Джоном Серлом из Калифорнийского университета в Беркли, который писал, что “две худшие вещи, которые могут сделать эксперты, когда пытаются объяснить… технические вопросы широкой публике, – это, во-первых, создать у читателей впечатление, будто они понимают то, чего на самом деле не понимают, а во-вторых, создать впечатление, будто их теория проверена, в то время как это не так”.

Велики шансы на то, что пророки от техники, призванные привести нас к светлому цифровому будущему, преуспеют в решении вовсе не тех задач, которые следует решать. Предлагаемые ими решения – технические по определению, поскольку эти провидцы приобрели вес в обществе, именно воспевая преимущества технологий (журналист и писатель Чак Клостерман ехидно заметил, что “то, насколько высоко человек оценивает интернет, пропорционально тому, насколько ценным интернет делает этого человека”). Оттого, что единственное снадобье, которым располагают эти провидцы – интернет, неудивительно, что его они и предписывают против любого социального или политического недуга.

Интернет для цифровых провидцев – нечто вроде швейцарского армейского ножа, годного для любой работы. Они редко предупреждают нас об информационных “черных дырах”, создаваемых интернетом: от разрастающегося аппарата слежки, которой способствует публичность социальных сетей, до живучести пропаганды и мифов: ведь их гораздо проще изобретать и распространять в среде, где любое маргинальное движение ведет блоги, строчит в “Твиттере” и “Фейсбуке”.