Интернет-журнал "Домашняя лаборатория", 2007 №8

Богданов патента на изобретение не получил. И Карел Чапек тоже. А ведь роботов изобрел не математик, не инженер, а чешский писатель, и произошло это задолго до первых работ Норберта Винера. В 1921 году Чапек (автор "Войны с саламандрами", многочисленных юмористических рассказов) опубликовал пьесу "РУР — Россумские универсальные роботы". Герои пьесы — созданные искусственно в лабораториях Россума биологические человекоподобные автоматы. Роботы — назвал их Чапек. И когда четверть века спустя кибернетика делала первые шаги, когда уже ученые и инженеры всерьез задумались о механических подобиях людей, они заимствовали название из произведения фантаста, фактически отдав ему пальму первенства. А всего-то: "обычный" объект (человек) и "обычный" прием искусственности… Что ж, скажет читатель, фантасты, пользуясь приемами развития воображения, умеют предсказывать будущее науки и техники, а астрологи предсказывают будущее личности, общества, пользуясь звездными картами. Согласен, каждому конкретному человеку писатель-фантаст ничего не предскажет — он не занимается частной практикой, а пишет романы. И в этих романах (повестях, рассказах) фантаст детально описывает все, что произойдет с обществом (и человеком в обществе), если сбудется конкретное научно-техническое или социальное предсказание. Что произойдет с нами, если будут действительно построены человекоподобные роботы. Или — если будет создана всемирная компьютерная система.

В фантастике сотни интереснейших идей, связанных с будущим кибернетики. Многие сбылись. Многие сбудутся. Румынский писатель Раду Нор (рассказ "Живой свет", 1959 год) писал о думающей машине размером с молекулу (вспомните прием уменьшения!). Станислав Лем в романе "Непобедимый" — о цивилизации микророботов. Это — седьмое поколение компьютеров, проблема, над которой ученые будут думать всерьез в начале будущего века. Перечитают ли они Лема? Знают ли о существовании приема уменьшения?

Подумайте, пожалуйста над таким вопросом. Астрологи умеют предсказывать будущее людей и стран, экстрасенсы умеют лечить почти все болезни, причем сразу у сотен людей, сидящих в зале. Телепаты общаются с высшими силами. Такие люди были всегда. А наука с техникой насчитывают несколько столетий. Так почему же наш мир — это мир науки и техники, а не мир, где премьер-министр — телепат и экстрасенс (вот уж кто нужен на переговорах с арабами!) и где главный врач клинической больницы — последователь Алана Чумака?

Почему? Ведь они умеют все, а ученые — так мало! И никто еще ведь не отменил естественного отбора — побеждает сильнейший, тот, от кого больше пользы.

"ТИТАН" ПОДНИМАЕТ ЯКОРЬ

Все в природе закономерно. Есть законы физики, есть законы развития техники, есть законы фантазирования. Бывает, так хочется наплевать на все законы и нафантазировать что-то этакое… А потом перечитываешь и видишь: эта идея получена с помощью приема увеличения, а эта — с помощью приема "наоборот".

Скучно? Нет, как раз наоборот — очень увлекательное это дело: пользуясь "элементарными" законами природы, техники и фантазии предвидеть будущее получше всяких пифий, экстрасенсов и астрологов. Хотите примеры?

Летом 1944 года к не очень-то процветавшему американскому писателю-фантасту Л.Картмиллу нагрянули агенты ФБР и устроили обыск. Действуя в лучших традициях своих коллег из КГБ, они так и не объяснили изумленному писателю, что им, собственно, было нужно. На следующий день обыск произвели у Д.Кемпбелла, фантаста, куда более известного, но главное — издателя того самого журнала "Удивительная научная фантастика", где публиковал свои рассказы Л.Картмилл. Потом был допрос. У писателя спросили: кто и когда передал ему совершенно секретные сведения, которые легли в основу рассказа "Крайняя черта", незадолго до того опубликованного в журнале? Никто и никогда, — отвечал автор, — все это плод творческой фантазии. Не может того быть, — утверждали агенты и повторяли свое: кто и когда…

Напомню — шел 1944 год, до первого испытания атомной бомбы оставалось несколько месяцев, до первого ее "публичного представления" — больше года. Работы над "Манхэттэнским проектом" велись в обстановке жесточайшей секретности, в печати запрещено было всякое упоминание слов "тяжелая вода", "уран". А некий фантаст Л.Картмилл в своем рассказе очень подробно описал не только процесс деления урана, но и "раскрыл секрет" критической массы, рассказал об устройстве атомной бомбы… Думаю, что, произойди нечто подобное в СССР, не только автор, но вся редакция журнала на следующий же день оказалась бы либо на Колыме, либо гораздо дальше. ФБР ограничилось взбучкой — может, действительно поверило в творческое воображение фантаста?