Интерполицейский (СИ)

Я атаковал первым, никогда не страдал излишним благородством. Провел серию скользящих ударов руками, пытаясь поймать китайца в костоломный захват и съездить ему кулаком или локтем по скуластой морде. Но у меня ничего не вышло. Лю, совершая скупые движения, плавно пропустил мои удары мимо себя, и будто стекая вниз, сделал выпад в мою сторону. Глубокую пулевую царапину на моем бедре, чуть поджившую, словно раскалили докрасна. Вскрикнув от боли, я отскочил назад, чуть не упав на раненную ногу. Полковник не отстал от меня ни на миллиметр. Я упустил момент, в который он атаковал еще раз. С его стороны не было ни единого заметного удара, лишь стремительные тычки… Но я вновь весь переполнился непереносимой болью, разливающейся из тех немногих мест, которых коснулся Лю. Я упал таки на колени. Но сдаваться не собирался! Едва засек приближающуюся тень полковника, как быстрым броском, выдрав из своего горла мучительный вопль, но и не останавливаясь, отпрыгнул в сторону, боком падая на камни, и вскинулся на ноги с помощью инерции. Лю кинулся за мной, разразившись каскадом пинков и ударов руками. Я же наглухо ушел в оборону, безуспешно пытаясь выбраться из паутины его атаки. Отступал шаг за шагом, пытаясь выцепить то единственное мгновение, что позволит мне пробиться через заслон ударов китайца. Но это был не человек — Лю обратился в беспощадную машину смерти, продолжая целенаправленно прошибать мою расшатавшуюся оборону.

Я отступал, совершая попытки оглянуться, куда я иду, но всякий раз полковник не давал мне этого сделать, еще усиливал свой напор. У меня стало создаваться впечатление, что он меня куда-то загоняет. Но остановить Лю я был еще пока не в силах, поэтому вынужден был идти в неведомую ловушку.

Внезапно моя нога, совершая очередной шаг назад, потеряла опору — я понял, что теряю равновесие, и полностью раскрывшись, отчаянно замахал руками, стараясь не упасть. Полковник, застыв передо мной, бесстрастно произнес:

— Майор, вы слишком беспокойный человек, чтобы держать вас при себе. Приятного полета в вечность.

Он загнал меня на край обрыва в ущелье. Я все еще балансировал на ставшем скользким камне, когда полковник подошел ближе, и толкнул меня в грудь.

Земля выскочила из-под моих ног, и обрушился во мрак провала. В небе опять загрохотало, высверкнула россыпь слепящих молний, полковник стоял на само краю, наблюдая за моим падением с любопытством всезнающего оракула, за спиной плотно месил воздух МИ-17, и время словно остановилось, давая мне возможность запомнить мир, обернувшись на пороге, за которым лишь смерть.

ГОСПОДИ, КАК ХОЧЕТСЯ ЖИТЬ!!!

И господь словно услышал мой призыв. Центробежный поток воздуха, вызванный к жизни лопастями "вертушки", и гуляющий по ущелью с пронзительным свистом, внезапно ударил мне в спину, и швырнул обратно на скалы. Не помня себя, я зацепился за колючий, зубастый и ужасно скользкий край пропасти.

— Рано хоронишь меня, полковник, я еще не исповедался перед смертью! — прохрипел я торжествующе, скребя пальцами и ногами по крошащемуся камню, фиксируясь на отвесе скалы. Полковник на недолгие секунды впал в ступор, оказывается, даже его можно удивить, в его движениях появилась какая-то нерешительность…

Я спиной ощутил, как мне между лопаток втыкается перекрестие прицела винтовки Хуня. Я не видел его, но мог т о ч н о сказать, что он сейчас в меня выстрелит!

Есть, есть в мире высшие силы, провидение и промысел господний! В попытке выползти из пропасти мои пальцы наткнулись на что-то твердое, холодное, такой знакомой формы…

Это же мой пистолет!!!

Так вот куда отскочил один из пистолетов! Однако, он, похоже, начхал на все законы физики! Ладно, некогда удивляться. У меня появился шанс выбраться живым из этой чертовой передряги! Главное, успеть первым и не сорваться в ущелье, на утеху стервятникам.

Небо продолжало заходиться в предштормовой истерике. Ветер стал просто шквальным, молнии исчерчивали горизонт во всех направлениях, от грома закладывало уши. А мне нужно сделать всего два движения…

Сжимая пистолет в ладони, я прочно закрепился на левой, хоть и болезненно ноющей, руке, и развернулся в полкорпуса к вертолету. Поймал недоумевающий взгляд близнеца-снайпера, и направив ствол пистолета на пилота "вертушки", выстрелил. Пуля пробила фонарь кабины, и вошла сквозь зеркальное забрало шлема в глаз вертолетчика. Агонизирующе дернувшись всем телом, он навалился на штурвал управления.

Я услышал отчаянный вопль полковника. И было отчего закричать — вертолет, резко накренившись, и качнувшись с боку на бок, сбросил со своего бочкообразного тела братца Хуня. Он сорвался во тьму пропасти вместо меня, выронив винтовку и издавая последний крик отчаяния и ужаса. Его маленькая фигурка, изломанно дергая конечностями, унеслась прочь из поля зрения.

— А ты, сука! — прокричал полковник. Все-таки я его пронял — куда девалась вся его бесстрастность, он буквально взрывался от злобы. На здоровье. Тем более у полковника возникают куда более существенные проблемы, чем месть мне за гибель близнеца.