Интервенция

— Видите, Леонид Борисович, какая реакция у цепного пса самодержавия. Не нравится ему то, как вы людскими жизнями готовы распоряжаться. Ну, да ладно, хватит, так сказать, бисер метать. Пора заканчивать разговор. Итак, вернёмся к вопросу — где могут находиться полковник Акаси, а также господа-товарищи Дезаконишвили и Циллиакус?

— То есть, вопрос с моей вербовкой отпал? — Красин твёрдо посмотрел мне в глаза.

— А я вас не вербую. Зачем? Просто в России слишком мало людей дела, настоящих созидателей. Поэтому и хотел вас увидеть среди них.

— А если я не соглашусь, то пропаду без вести?! — задал вопрос пленник, глядя мне в глаза

— Да. А если согласитесь, то будете под постоянным негласным контролем. Тем более, материалов на вас на три повешенья хватит по статье «Измена», — твёрдо ответил я, не отводя взгляда.

— Интересно поставлен вопрос выбора без выбора. Значит, предлагаете мне стать перевёртышем? — пленник грустно улыбнулся.

— Вы знакомы со Струве Петром Бернгардовичем? — с каким-то азартом задал я вопрос.

— Лично нет, но много о нём слышал. Именно он написал «Манифест Российской социал-демократической рабочей партии», можно сказать первый документ нашей партии. И я не представляю, как он стал предателем, — зло произнёс Красин.

— Почему же предатель?! Просто человек не согласен с мнением Маркса о неизбежности социальной революции. Также не поддерживает радикальные методы революционной борьбы и склоняется к постепенному преобразованию России путём плавных реформ, чем сейчас и занимается в Гродненской губернии, где вместе с господином Столыпиным по поручению государя проводят аграрную реформу по внедрению современных аграрных орудий, искусственных удобрений, многопольных севооборотов, мелиорации на общинных и частных землях. В губернии по специальному указу позволили крестьянину выходить из общины и делаться индивидуальным и наследственным собственником земли, которую он обрабатывает. Уже подано более десяти тысяч заявок. Хоть дело и идёт со скрипом, но этот опыт будут распространять и в других губерниях. Император выделил на это денежные средства, кроме того уполномочил Государственный Крестьянский Банк скупать помещичьи земли и перепродавать их крестьянам на исключительно льготных условиях. С 1 января следующего года крестьянам будет предоставляться долголетний кредит, доходивший до 90 % стоимости земли при очень низком проценте — 4,5 % годовых, включая погашение.

— Это жалкие полумеры. Пока вся земля не будет в собственности у крестьян — голод в России не победить, — перебил меня Красин.

— От крестьянского вопроса сразу видно, что вы далеки, Леонид Борисович. Вам хоть известно, что на одну дворянскую десятину сейчас приходится двадцать пять крестьянских. Вам бы на эту тему с Петром Аркадьевичем Столыпиным поговорить. Им, кстати, разработана большая переселенческая программа крестьянских семей в Сибирь, которую император уже одобрил. Сразу после окончания войны, как только освободится от воинских грузов Великий Сибирский путь, она и начнётся. Выразившая желание выехать из Европейской России в Сибирь семья избавляется на десять лет от всяких налогов, получает в полную собственность участок земли в 15 гектаров и денежное пособие в двести рублей. Кроме того, семья будет перевозиться со всем имуществом за казённый счёт до места поселения. Император под это дело решил выделить в крестьянский фонд сорок миллионов десятин собственной земли в Сибири.

— Тимофей Васильевич, этот господин действительно так ценен, что вы перед ним целый час распинаетесь. По мне так пускай пропадёт без вести. Нечего с ним рассусоливать. Как вы говорили, тазик с цементом на ноги, а как тот застынет, в Рону раков кормить. Даже живот резать не надо. С таким грузом точно не всплывёт, — вмешался в наш разговор Буров, изобразив самое зверское лицо.

Жаль его Красин не увидел, но интонацию прочувствовал. Да и картинку Пётр Фёдорович нарисовал замечательную. Надо же мне было как-то рассказать о таком способе избавления от трупа.

— Интересный способ использования цемента. Впечатлён, признаться. Никогда бы до такого не додумался, — нервно произнёс Леонид Борисович.

Пленник посмотрел мне в глаза и, чеканя слова, произнёс:

— Где находятся или могут быть Дезаконишвили и Циллиакус, я не знаю, полковник Акаси два дня назад убыл в Париж. Это всё, что я могу ответить на ваш вопрос, Тимофей Васильевич.

Глава 16. Акаси

Полковник японского генерального штаба Акаси Мотодзиро стоял у окна номера Hotela d’Iena, в котором постоянно останавливался при приезде в Париж и смотрел на Триумфальную арку. Настроение у полковника было отвратительным, его разведмиссия постепенно терпела крах. Офицер недовольно поморщился, следя за каплями на стекле, которые объединявшись, небольшими ручейками стекали вниз по стеклу.