Интервенция и Гражданская война

Между тем Маклаков сообщал из Парижа: «Со слов Черчилля, я могу вас заверить – о чем он обещал вам лично телеграфировать,- что они продолжают и будут продолжать посылать вам вооружение. Они просят не смущаться тем, что блокада с России снимается. Это вообще очень сложный вопрос. Неожиданное решение принято по настоянию Ллойд Джорджа; ни с кем из нас они предварительно не посоветовались; сами кооперативы без предуведомления были приглашены в высший совет и вышли оттуда с решением в их пользу. Главное дело в том, что масса русских и иностранцев этому сочувствует, многие русские считают преступлением возражать против этого; то, с чем можно было мириться, когда ожидалось скорое освобождение России от большевиков, с их точки зрения, становится преступлением, когда эта надежда исчезла. Многие иностранцы, с другой стороны, убеждены, что восстановление экономических отношений и вообще отношений с иностранцами поведет к видоизменению большевизма; словом, эта мера одна из тех, помешать которой в данном положении дела было бы абсолютно невозможно. Черчилль мне сказал, что он ясно учитывает гибельные моральные последствия этого падение духа у вас, мысль о том, что вас совершенно оставляют и что с этим надо бороться, так как это неверно. Но удержать блокаду сейчас не смог бы никто. Единственно, что, может быть, будет возможно,- это использовать кооперативы в наших интересах или, по крайней мере, помешать им служить большевизму более открыто и явно, чем они это намерены делать. Не скрою, что предположения Ллойд Джорджа шли гораздо дальше и вели к… признанию большевизма; этому пока удалось помешать…» ¹³⁷⁴

Поскольку военное министерство находилось в распоряжении Черчилля, он, используя свое положение, попытался вопреки воле народа и официально принятому решению продолжать вести войну в России на собственный страх и риск… Как пишет Г. Пеллинг, «широко известный энтузиазм Черчилля в организации интервенции в Россию вызвал глубокое недоверие к нему со стороны рабочего класса». В 1920 г. на страницах печати разгорелась острая полемика между Черчиллем и Гербертом Уэллсом, которого он атаковал за призыв к достижению взаимопонимания с Советской Россией. Одному из героев своего романа «Люди-боги», Руперту Гэтскиллу, Уэллс придал все характерные черты Черчилля. Ллойд Джордж, послав эту книгу Бальфуру, заметил, что пародия на их коллегу «убийственна» ¹³⁷⁵.

В августе 1920 г., когда Красная Армия, отбив польскую агрессию, двигалась к Варшаве, английское правительство предъявило Советской России ультиматум. Ответом стала угроза всеобщей забастовки английских рабочих. Даже лидеры лейбористской партии и тред-юнионов поддержали его. «Вся промышленная мощь организованных рабочих,- заявили они,- будет использована для того, чтобы поразить эту войну» ¹³⁷⁶. В Англии была создана разветвленная сеть «Комитетов действия», руководивших борьбой. Под угрозой всеобщей стачки правительство Ллойд Джорджа вынуждено было отказаться от ультиматума. В. Ленин в одной из речей 1920 г. говорил: «Последствием нашего пребывания под Варшавой было могущественное воздействие на революционное движение Европы, особенно Англии… Мы добрались до английского пролетариата, мы подняли его движение на небывалую высоту, на совершенно новую ступень революции. Когда английское правительство предъявило нам ультиматум,… рабочие… ответили на это образованием «Комитетов действия».

«Черчилль был поражен враждебностью, с которой его встретили избиратели. 14 ноября 1922 г. он попытался выступить на массовом митинге перед 9 тыс. избирателей. Его внесли на эстраду в кресле для инвалидов. Несмотря на это, аудитория держалась крайне агрессивно. Все его попытки произнести речь срывались криками, раздававшимися из зала. «Я был поражен,- пишет Черчилль,- выражением страшной ненависти, которое было на лицах у некоторых молодых мужчин и женщин. Действительно, если бы не мое беспомощное положение; я уверен, они избили бы меня». Ненависть избирателей, концентрировавшаяся на Черчилле, не имела в своей основе ничего личного. Она явилась выражением возмущения тем политическим курсом, который, как справедливо были убеждены избиратели, он проводил» ¹³⁷⁷.