Увы! На эти Ваши вопросы теперь уж некому отвечать. С. Ярославцева нет на этом свете, а я мало осведомлен о последних его замыслах. То, что у АНС получилось, очень сильно отличается от задуманного нами некогда «Человека, которого было опасно обижать». Я полагаю, АНС увлекла идея превращения (под давлением невыносимых жизненных обстоятельств) современного человека в дьявола — идея, которая в наших дискуссиях хотя и упоминалась, но никогда не была ключевой. «Жизнь наша страшна, беспощадна и фантасмагорична — и порождает она людей страшных, беспощадных и вполне фантастических». Так, может быть, формулировал для себя идею ДСЛ С. Ярославцев. И разумеется, в повести достаточно встречается мотивов и чисто личных — АНСу было что вспомнить!
Совершенно разные люди — с разными биографиями, с разными характерами, с разными «литературными функциями», если угодно. И задуманы по-разному и с разными целями. «Умеют ненавидеть и убивать» — да, это их объединяет, пожалуй. Оба они — материализация известной максимы: «если бы ненависть была способна убивать, население Земли значительно бы поубавилось».
Эту историю рассказывал нам с АН кто-то из общих знакомых, моряк какой-то. Давно. Очень давно. К сожалению, совершенно не помню, кто это был, и не знаю даже, можно ли было ему верить. Думаю, впрочем, что — можно. История — вполне в духе своего времени. Примерно в те же времена кто-то рассказывал нам о том, как по приказу Сталина в конце 40-х чуть ли не в два дня собрали с улиц крупных городов всех инвалидов ВОВ и переселили их на остров в Онежском озере. Тогда это звучало, помнится, как страшная фантазия, а потом выяснилось, что так оно все и было.
ВСЕМ-ВСЕМ-ВСЕМ
Россия — 17.10.99
ВСЕМ — ВСЕМ — ВСЕМ, кто так долго, так азартно, так умно и остроумно, так ожесточен но и умело, так самоотверженно, упорно и бескорыстно спорил о романе ПП.
Спасибо вам всем! Как жаль, что нет возможности переиздать ПП, присоединив к нему ваши тексты, — прямо, как они есть, без редактуры, целиком и полностью — на радость будущим читателям (если, впрочем, таковым суждено еще быть, что, само по себе, отнюдь не очевидно).
С удовольствием констатирую, что высказано вами было множество суждений, чрезвычайно близких к истине, а зачастую даже с таковой совпадающих. (Если под «истиной» понимать авторский первородный замысел.)
В фантастике чрезвычайно распространены произведения, написанные по принципу «Что было бы, если бы…».
Что было бы, если бы обыкновенный английский обыватель получил бы вдруг дар чудотворца? («Человек, который мог творить чудеса», Г. Дж. Уэллс.)