Интервью длиною в годы: по материалам офлайн-интервью

Да, конечно. Последние лет десять выходит примерно по 5–7 разных изданий в год, — в самых разных странах, как правило, в ФРГ, Польше, Испании, Португалии, Чехии. (Для сравнения — в 80-х выходило по 25–30 повестей в год — интерес к русской литературе сейчас повсеместно упал.)

Считаете ли Вы, что переводы Ваших книг на другие языки могут передать смысл Ваших произведений?

Starley — 15.03.03

Смысл — могут. Дух — с трудом. Стиль — почти наверняка нет.

Какими языками владеете Вы и какими владел Аркадий Натанович?

Dan. Lviv, Ukraine — 17.12.01

Я кое-как читаю по-английски и умею разобраться в немецкой и французской филателистической литературе. АН свободно читал по-английски (говорил — неважно, но все понимал) и был (по мнению знатоков) очень хорошим переводчиком с японского.

Делали ли Вы когда-нибудь переводы Ваших собственных произведений? Если да — то какие впечатления от процесса, если нет — то приходила ли в голову такая идея.

Natalia. New Orleans, USA — 19.12.01

Это было нам не по зубам. Даже АН, весьма недурно знавший английский и японский, никогда не осмеливался высказать такую идею. А уж БН, с его «английский со словарем»… Нет, это было нам решительно не по зубам.

Вы упоминали в интервью, что кое-как читаете по-английски (АН же читал свободно). Тогда как же Вам удалось удовлетворить требованиям легендарной советской школы перевода при работе над «Днем триффидов» и «Саргассами в космосе»? Или технический аспект «знания языка» для художественных переводов не столь важен?

Родионов Денис. Москва, Россия — 30.01.02

Вы не поверите, но было время (конец 60-х, начало 70-х), когда я знал английский очень недурно. Читал Агату Кристи без словаря и для собственного удовольствия переводил Брэдбери, Джекобса, Пристли. Но язык — как стрельба из пистолета: требует ежедневной и регулярной тренировки. А я — разленился, забросил все свои упражнения и сейчас вернулся в свое первобытное состояние. Помните рассказ «Цветы для Элджернона»? Это — про мои взаимоотношения с английским.

Очень хочется узнать, как Вы оцениваете перевод своих произведений на другие языки, контролируете ли каким-либо образом качество (или хотя бы точность) переводов. Существуют ли какие-нибудь критерии, по которым Вы определяете работу переводчика?

Касьянова Наталья. Северодонецк, Украина — 28.08.04

К сожалению, ни одного языка, кроме русского, я толком не знаю, и поэтому возможности мои в оценке качества переводов совершенно мизерны. АН хорошо знал английский и японский, он говорил, что подавляющее большинство известных ему переводов на английский и японский плохи и очень плохи. За редким исключением. Примерно так же отзывались об этих переводах наши знакомые, знающие другие языки (польский, немецкий и пр.). Увы, как правило, Стругацких воспринимают за рубежом, как обыкновенных фантастов-халтурщиков, подрабатывающих на «приключениях тела». И тут, видимо, ничего не поделаешь.

Как Вы считаете, а возможен ли в принципе перевод «Понедельника», основанного на славянских прототекстах, половина героев которого — герои славянской мифологии, характеры и специфика которых не знакомы иноязычным читателям?

Оксана. Пермь, Россия — 19.10.04

Откровенно говоря, я не представляю адекватного перевода «Понедельника» на другие языки. Вероятно, возможно лишь более или менее похожее «переложение», адаптированное к другой культуре. Как это делали в свое время Лагин («Старик Хоттабыч»), Толстой («Буратино»), Заходер («Винни Пух»).