Интервью длиною в годы: по материалам офлайн-интервью

Грубо говоря, мораль общества Полудня это Десять заповедей плюс убежденность в том, что ничего более интересного, чем активный, успешный, творческий труд, в мире не существует. Мир Лукьяненко (как я его понимаю) получился неприглядным не потому, что мораль этого мира плоха, а потому, что система воспитания там подкачала. Наставники лепят своих воспитуемых «по образу своему и подобию», совершенно не вдаваясь в детали: к чему наиболее способна данная человеческая особь, в чем ее главный талант, чем она ОТЛИЧАЕТСЯ от всех прочих. А дьявол, как известно, именно в деталях. И главная привлекательность человеческой особи — в ее самобытности, непохожести на других. В мире Лукьяненко людей не воспитывают, а программируют (зомбируют), нивелируют, подгоняют под единый образец, в конечном итоге, делают из них идеологических солдат. Наставники — не Учителя, они — Инженеры. Но воспитание человека это не конвейер. Это искусство. Человек — штучный продукт. И когда воспитание поставлено на поток, превращено в производственный процесс, можно ожидать больших разочарований. Вы получите «средневоспитанного» индивидуума. Сам по себе он, может быть, вовсе не плох (умеет вести себя в обществе, доброжелателен, трудолюбив, нравственно чистоплотен), но в большой толпе себе подобных производит удручающее впечатление. Старая добрая Антиутопия: превращение социума в казарму, а человека — в солдата. Большая победа Лукьяненко в том и состоит, что ему удалось показать неприглядность мира, все население которого «средневоспитано»: придраться, вроде бы, не к чему, а с души воротит.

Представьте себе, что Вы написали «Солярис» Станислава Лема в антураже мира вашего «Полдня». Будет ли какая-то принципиальная разница в сюжете, если в «зеркало» Океана Соляриса заглянут люди «Полдня», такие, как, скажем, Горбовский? Или же им придется пережить то же самое, что и Кельвину, Снауту и Сарториусу?

Анатолий. Наария, Израиль — 26.01.06

Это хороший вопрос! Но ответить на него сколько-нибудь конкретно я бы не взялся. Конечно, темные уголки подсознания есть и у людей Полудня тоже, но, полагаю, живут там совсем другие «существа», а какие именно?.. Любопытная психологическая задача, бесспорно. Но, все-таки, не тема для романа. «Выдумать можно все, ноне психологию». Это сказал, кажется, Лев Толстой. Психология людей Полудня доступна нам лишь постольку-поскольку, самым поверхностным образом, на уровне сознания, а копать вглубь я бы не рискнул, мне это явно не по силам.

Сколько народу живет на Земле в будущем, описанном Вами в «Попытке к бегству», «Трудно быть богом», «Обитаемом острове», «Малыше», «Парне из преисподней»? У Вас в этом мире как-то свободно и многомиллиардные (и по необходимости нищие) Индии совсем не просматриваются…

Олег Токарев. Москва, Россия — 16.03.01

Мы считали, что в Мире Полудня обитает около 20 миллиардов человек. Оценка, как я теперь понимаю, чрезмерно оптимистическая, но это же как-никак — утопия. И никаких «нищих индий» там нет и по определению быть не может.

Впечатление, что профессионалов по Космосу (если к ним отнести Десантников, оба КОМКОНа, Институт ЭИ и СГБ) человек двести-триста, а любителей (прибавим ГСП, всех исследователей и шоферов на Пандоре, туристов-охотников типа Вадима и Антона, аутсайдеров типа толкущихся на Радуге — вообще всех, кто хоть раз вылетал за пределы Земли—Венеры) — от силы в десять раз больше. Скажите, Вы действительно хотите показать, что Космос в том будущем будет интересен такому ничтожному количеству людей?

Максим. Магнитогорск, Россия — 24.01.03