Интервью с самим собой

Я. Отнюдь! Мы не зря проявились в этом мире! У каждого своя миссия! Вот, мля, патетика! Извини за визгливый тон. Ладно, дальше. Потом у меня было несколько гениальных рассказов — вот бы их сейчас почитать! Хотя теперь они наверняка показались бы мне лажовщиной. Но тогда вставляло, и жаль, что я их потерял. Дал, дурак, одному челу и он «зачитал». А какие были образы! Например, судьба очков.

Я. Очков?

Я. Да. Одна барышня обронила очки в снег, пошла себе дальше, села в трамвай и уехала. Очки продолжили свою жизнь. Их приключения были весьма интересны. Ну да хватит ностальгировать. В 1985-м меня пробило на философию, правда я сам этого не понял. Но написал инсценировку «Поводыря крокодила».

Я. Михаил Анчаров?

Я. Он самый. Типичный шестидесятник. Я такой же чудак в душе. Ну вот, написал. И показал Учителю. Это был Юра Макусинский. Кайфовый чел! С головой! Блин, ништяк, люблю его! Он меня похвалил. А Юра, надо сказать, на похвалы скуп. Тут, видимо, в припадке скромности, я ему сказал: Юрий, я ведь ничего не писал, только расставил реплики, ну и помозговал, как это будет выглядеть на сцене. Тут он мне вот что сказал: работа есть работа, ты авторский текст немного переосмыслил, и написал. А это, знаешь ли, немало. Он взял рукопись и буквально на первой странице выцепил из меня (Анчарова?) такую глубокую философскую мысль, что я закачался.

Я. Ты ее помнишь?

Я. Конечно. Образ пьяных велосипедистов у церкви — Юра нехило прогнал, что идея велосипеда отталкивается от круга, а что такое церковь? Ну, это понятно. Так вот, церковь и велосипед — это движение на первый взгляд по кругу, а по сути — в бесконечность. Мне было семнадцать лет, и эта мысль меня впендюрила.

Я. Чем еще порадуешь?

Я. Дальше — полный кошмар. Я начал писать киносценарий «Космический бог» по Дмитрию Биленкину. Тогда эта повесть меня изрядно трепыхнула. Я уже учился на первом курсе ЛКТ, у меня нашлись единомышленники, такие же, как я, сумасшедшие. Более того: мы стали сей сценарий воплощать в жизнь. Трудно вообразить, какой это был кошмар. Шестнадцать миллиметров!

Я. Все мы родом… Оттуда…

Я. Яволь, херр лейтенант. Как мы это снимали: в квартире, понятное дело. Натянули на дверь фольгу — типа металлическая. Над ней должны были висеть две лампы, красная и зеленая. Вход (выход?) разрешен и нет. В общем, полная чума. А по сюжету советский психолог Андрей Полынов борется с космическим террористом по фамилии Гюисманс и в конце концов одерживает над ним победу. В основном мозгами, что интересно. Хотя ему приходится и руками помахать. Эта книга — странный жанр, психологический боевик. Можешь представить себе такое?

Я. С трудом.

Я. 1963-й год! Пипл слушал частушки и вспоминал усатого дядю.

Я. Ты баклань по теме, а то сейчас тебя увезет.

Я. Ага, ну вот. Снимали мы… Технические проблемы, думаю, будут читателям неинтересны. Хотя, вот: пленку проявляли исключительно вручную. Цветную! Помню: снимать снимаем, придолбало, толку ноль, решили проявить. В технаре были какие-то проблемы, решили обработать самостоятельно. Ломанулись в Гостинку, дабы купить пятнадцатиметровый бачок. То есть он был на тридцать метров, но пополам. Двухэтажный. Я заплатил десятку, вот кайф, тогда уже Гостинка работала аж до 22.00, мы ворвались без двадцати десять, ходили туда-сюда, муе-мое, нашли фотоотдел в конце концов, и продавщицу попросту изнасиловали. Искусство, мать вашу! Дальше было полное порно. Приехав ко мне, начали составлять растворы. Нельзя сказать, что это полная лажа, реактивы были заранее расфасованы, но геморр еще тот. Особенно, когда все делается спонтанно.

Я. Однако растворам нужно отстояться сутки, я прав?

Я. (горячо). Да конечно же, нужно быть полным дебилом, чтобы этого не знать! Почему я и был против этой ночной авантюры, но приспичило! Блин…Короче, дружище мой Карен позвонил своему отцу, который соображал в химии. Он сказал: свежие растворы попрут, соблюдайте только температурный режим. О, это шняга!

Я. Почему?

Я. Ты когда-нибудь проявлял ЦО вручную?

Я. Да.

Я. Тогда ты меня поймешь. ЦО, конечно, не то, что ОРВО. Но заморочек хватило. (Истерически смеется). Забавная история вышла! После проявки первой партии решили мы немного передохнуть. Карен рухнул на диван. Я влил то ли проявитель, то ли отбеливатель, сейчас уже не помню точно… А! Это был цветной проявитель! И тут слышу: буль-буль-буль… Бачок промывался при помощи шланга, и я забыл зафиксировать его в проушине. Примерно две трети раствора вытекло. Что делать? Карен спит, его отцу звонить явно поздно. Что бы ты сделал в такой ситуации?

Я. Да уж и не знаю!

Я. На кухне стоял графин с кипяченой водой. Я заткнул проушину и долил до нужного обьема, увеличил время проявления в два раза. Карен ничего не понял. Самое смешное, впоследствии мы не смогли отличить эту пленку от пленки, проявленной по всем правилам.

Я. Да зравствует ЦО!

Я. Да, зашибись была пленка! Ту же «Химеру» я пытался снять на ЦО, потом на ОРВО. Кассету «Супер-8» помнишь?

Я. Ну это была та еще тема.

Я. Мечта извращенца. Типа девочек в белых трусиках на пляже.