Интервью сквозь замочную скважину

В общем, лежала там пачка долларов с запиской Сатонина, что деньги, дескать, выплачены господином Фадеичевым Виталием Александровичем, с указанием всех должностей и званий – он же у нас еще и заслуженный работник культуры, оказывается, – за устранение, сиречь убийство, доставшей его своими притязаниями Камиллы Сабанеевой. Причем на купюрах с такими-то и такими-то номерами имеются отпечатки пальцев упомянутого Фадеичева. К этому была приложена аудиокассета с записью разговора, во время которого и было достигнуто соглашение о сроках убийства и размерах оплаты. Способ заказчик оставлял на усмотрение исполнителя. Запись, конечно, дрянная, сделана на бытовом диктофоне и для суда не годится. Но ребята в Фадеичева крепко вцепились, теперь ему никакой тесть не поможет, – Валера глубоко вздохнул и развел руками. – Вот, собственно, и вся история.

Некоторое время мы все молчали. Первой подала голос Галина Сергеевна.

– Ну? – довольно агрессивно обратилась она к шефу. – Всех уволю?

– Положим, я вовсе так не говорил… – Евгений Иванович был настроен на редкость миролюбиво.

– Не говорил, а кричал, – поправила его Галина Сергеевна.

– Разве? Ну, может, немного голос повысил. Но передачу на эту тему делать, я думаю, не стоит. Тем более тайна следствия и все такое… – Шеф неопределенно покрутил в воздухе ладонью с растопыренными пальцами. – Мы ведь ни о чем из того, что вы сейчас рассказали, понятия не имеем, так, Валерий Николаевич?

– Абсолютно, – согласился Гурьев.

– Вот видите? Какая может быть передача, если мы ничего не знаем? Кстати, Ирина Анатольевна, я приказал, чтобы к четырем у меня на столе лежал сценарный план, где он?

Я вопросительно взглянула на Галину Сергеевну.

– Там и лежит, с четырех часов, – проворчала она. И добавила язвительно, делая выразительное ударение на слове «вы»: – Если бы вы, Евгений Иванович, сидели не здесь, а в своем кабинете, то давно могли бы с ним ознакомиться.

– Ладно, ладно. – Шефу явно не хотелось ссориться с режиссером, тем более в присутствии толпы подчиненных. – В конце концов, все хорошо, что хорошо кончается. И вообще, поздно уже, темнеет, по домам давно пора… тебя подвезти?

– Подвези, – милостиво согласилась Галина Сергеевна. Она не любила долго обижаться.

Шеф поднялся с кресла, посмотрел на Костю:

– Вас не затруднит развезти остальных?

* * *

Хотя Лера живет через два дома от студии, она влезла в машину первой:

– В кои-то веки начальство распорядилось меня домой на машине отправить, чего ж я буду такой случай упускать! Костя, только ты у самого подъезда останови, сейчас во дворе как раз народу полно, пусть посмотрят…

Если следовать географии, то следующей остановкой была моя, но Шилов, высадив Леру, развернулся и отвез сначала Павлика. Вроде и недолго мы катались по городу, но я начала засыпать – в машине было тепло и уютно, а денек, честно сказать, выдался тот еще! И наверное, все-таки задремала, потому что, когда открыла глаза, мы уже никуда не ехали. Машина стояла у въезда во двор, освещая фарами шлагбаум, который установили года три назад, когда жильцам надоели шныряющие по двору грузовики.

– Давно приехали? – спросила я.

– Только что. Тебя проводить?

– Не надо, у нас двор тихий. – Я посмотрела на темноту за стеклом, перевела взгляд на Костю.

Вот сейчас самое время его поцеловать. Нет, ничего такого, просто в щеку. В знак благодарности. Все-таки он вовсе не обязан был мотаться со мною весь этот кошмарный день и оберегать… а он именно оберегал меня.

Разумеется, целовать я его не стала – я очень добропорядочная женщина, люблю и уважаю своего мужа, а всех остальных мужчин, как бы хорошо я к ним ни относилась, держу на расстоянии. Такие приключения мне не нужны. Поэтому я только слегка коснулась пальцами его рукава, сказала тихо:

– Спасибо тебе, Костя.

Он улыбнулся в ответ:

– Все нормально.

Ну что ж, значит, все идет, как и должно. Я выбралась из машины, махнула ему рукой:

– Счастливо!

Он кивнул, но машина не тронулась с места. Звук включенного мотора я услышала только тогда, когда с балкона меня окликнул мой Володя:

– Иришка? Ну наконец-то!

Обернувшись, успела увидеть, как разворачивается и уезжает серая «Волга». Не знаю, видел меня Костя или нет, но я еще раз помахала ему. А потом, перепрыгивая через ступеньки, побежала по лестнице на третий этаж, туда, где в открытых дверях уже маячил мой соскучившийся муж.