Interzone (СИ)

— Китти!.. Ки… Гр. Хрр… Кто… Здесь…

Я не понимаю, что случилось с рацией. Может батарейки садятся? Да какая разница! Сейчас вытащим придурка из здания и взорвем.

Мы поднимаемся на второй этаж. Я указываю куда. Адреналин зашкаливает. Чернота вокруг, лишь только луч от фонаря, шарящий по полу и выхватывающий шнуры, осколки штукатурки и кирпичей.

— Осторожней! — Шепчет Джеймс, вызвав волну мурашек.

— Эй! Вы где? Вы знаете, что здание взрывается? Вы не слышали сирены и отсчета? — Ору от злости, высматривая в темноте коридора хотя бы какое-то шевеление и прислушиваясь к звукам.

Но в ответ тишина. Мои нервы сдают, и я, почти взвизгнув, истерически кричу: «Вы где, вашу мать?» В коридоре раздается странный звук, будто кто-то вздохнул со стоном.

— Туда! — Командует Джеймс, указывая на классы.

Первая комната — пусто! Вторая — пусто! Последняя!

И тоже пусто…

— Никого, — удивленно обращаюсь к Джеймсу. Он так же растерян, как и я. Обойдя меня, он смело проходит в комнату, будто кто-то обнаружится сейчас.

Я вхожу следом. Окна обращены к забору, возле которого расставлены строительные фонари, под ними стоит вся наша бригада. Я различаю фигуру Гарри.

— Гарри! Гарри! Здесь никого! — Говорю я в рацию.

Она красной лампочкой показывает, что слова проглочены и отосланы в эфир, но в ответ ничего.

— Кажется, рация сломалась. У вас есть? — Я расстроено обращаюсь к Джеймсу.

Он мотает головой. Вот ведь! Решаюсь привлечь внимание нашей бригады, чтобы пришли на подмогу. Подхожу к окну и поднимаю руки, начиная махать Гарри, что бы заметил и в ответ прислал кого-нибудь. Но я застываю в ужасе с поднятыми руками: там возле подрывной машинки рядом с Гарри стоит женщина.

Нет.

Там стою я и смотрю на себя в бинокль.

— Китти, там кто-то есть! — Джеймс бесцеремонно дергает меня за руку, я ошалело оборачиваюсь к нему. Джеймс смотрит в коридор, вытянувшись, будто по струнке. А затем в здании что-то падает с грохотом балок и звуком рвущихся струн. Первая мысль: сдетонировал провод. Джеймс срывается с места, позабыв обо мне. Не понимая, что происходит, я кидаюсь следом. Он выбегает в коридор, перепрыгивая через шнуры. Луч фонаря скачет впереди.

Я отстаю. Меня накрывает жуткая паника. Не соображая, что происходит, я бегу за Джеймсом, который в пару прыжков оказывается в конце левого крыла и с криком «Стой» исчезает в комнате. Затем удар, и тишина. Я, обезумев, влетаю в комнату и застываю: на полу валяется фонарик Джеймса, в полу среди переломанных досок зияет дыра, а вокруг столы со старыми швейными железными машинками. Я потрясенно оглядываю помещение. Такого класса в школе не было! Не было! Я помню.

— Джеймс? — Хочу позвать, но не выдаю и звука, только, как рыба, открываю рот. Я онемела от шока.

Медленно подхожу к дыре и поднимаю фонарик. Чертовски страшно заглядывать внутрь, вместо этого я обвожу лучом комнату.

Боже… Все машинки Зингер! Старые, кованные, с ножным махом. На такой шила моя мама в детстве. Они стояли покрытые толстым слоем пыли, забытые во времени. Откуда они взялись? Я здание школы знаю от и до, по несколько раз я проходила с Гарри все закладочные места. Здесь была пустая комната! Теперь же класс наполнен тремя рядами немецких машинок.

Я, наконец-то, набираюсь духу — заглянуть в дыру.

Почти крадучись, со скрипом половых досок, что странно, так как перекрытие не должно себя так вести — заглядываю в дыру, светя вниз фонариком. Сначала свет выхватывает столб танцующей пыли, а затем я вижу обломки, под которыми кто-то шевелится. Мой голос моментально возвращается:

— Джеймс! Джеймс! Ты жив?

Доносится стон, усиленный эхом.

— Я иду! Сейчас спущусь! Потерпи!

Бог с ними — с этими машинками! Монтгомери провалился в дыру. Скорее всего, переломал ноги или позвоночник. Я снова пытаюсь вызвать Гарри. Рация хрипит, но голос Дауда прорывается сквозь белый шум.

— Китти! Китти! Ты где?

— Дауд! Прием! Прием!

— Китти!

— Я в здании! Гарри упал! Он, наверное, переломал ноги! Все на подмогу! — Я моментально вспоминаю план здания. — Спортзал! Дауд! В спортзал! Срочно!

Я разворачиваюсь и кидаюсь через коридор к лестнице. Сердце ожило, страх поутих от тревоги за Джеймса и от радости, что рация заработала. Сейчас придут парни и помогут! Пару раз оступившись и задев провод, чуть не упав на повороте, я наконец-то достигаю спортзала.

— Джеймс! Я тут! Я вызвала парней!

Я врываюсь в помещение, в который ведет взрывной шнур; тут заложено несколько килограммов динамита у несущей стены в основании. Помещение с пустыми скелетообразными коробами от бывших зрительных трибун. Высокие окна пропускают достаточно света от луны и наших фонарей. На полу, где должна быть куча обломков, а под ними стонущий Джеймс, нет ничего. Я направляю луч на потолок — он цел.

Не поняла…

Разве я ошиблась? Как так?