Интим (не) предлагать! (СИ)

— Я позвоню, когда всё закончится, - нежно поправила его причёску. – Спасибо тебе за всё, что ты для меня сделал.

И быть благодарной. Радоваться каждой мелочи, как дитя. Все мужчины в глубине души хотят быть рыцарями. Хотят совершать подвиги, пусть и незначительные. Хотят видеть восхищение и благодарность в глазах любимой девушки.

— Охрана останется у входа. Не запирай дверь – они должны иметь возможность быстро ворваться в квартиру.

Антон волновался за меня. Я это чувствовала. Андрей для него враг. Монстр, который может уничтожить его принцессу. Пусть будет так. Я сама создала такой образ отца моих детей. Не столько для Антона, сколько для себя. Попасть в ловушку собственных фантазий – верный способ погубить себя. Однажды я уже создала идеализированный образ Андрея, вместо того, чтобы просто забыть его. Второй раз наступать на те же грабли я не собираюсь. Он для меня теперь никто.

— Привет, - Андрей перевёл взгляд на мой живот.

— Привет, - я тут же забыла обо всём на свете, жадно разглядывая его лицо.

Он снова посмотрел на меня, и я утонула в его глазах. Сердце бешено забилось, каждая клеточка тела превратилась в натянутую струну и потянулась к нему. Он поцеловал меня в щёку, я закрыла глаза, жадно вдыхая аромат его одеколона.

— Ты хотела поговорить со мной?

Я кивнула, облизнув пересохшие губы. Как же это глупо! После всего пережитого стоять здесь и мечтать только об одном – о его объятиях.

— Мне нужно в туалет, - хрипло произнесла я.

— Иди, - невозмутимо ответил он.

Умыв лицо ледяной водой, я смыла тщательно нанесённый макияж. Ты не нужна ему. Возьми себя в руки. Не будь тряпкой!

Глава 24

— Я скучал по тебе.

— Ты вернулся к жене?

— Ещё нет. Она беременна.

Мы не отводили друг от друга глаз. Я с самого начала решила не рассказывать ему о похищении. Его жалость мне не нужна.

— Ты уверен?

— Я видел УЗИ. У нас будет двойня.

— И как так получилось? Она же бесплодна.

— ЭКО. До операции я заморозил сперму и у неё был доступ.

— Вот как. Предполагаю, малыши уже вовсю пинаются?

— Ева не позволяет мне прикасаться к своему животу.

— Тебе не кажется это странным?

— Не кажется. Она очень своеобразная женщина.

— Понятно. Значит, ты решил сохранить семью?

— Я не могу поступить иначе. Детям нужен отец.

— Ещё им нужна мать. А не своеобразная женщина, как ты сам назвал свою жену.

— Да, Ева использовала донорскую яйцеклетку. Но она выносит этих детей, родит их, будет кормить грудью. Настоящая мать даже не знает, что малыши скоро появятся на свет.

Я не удержалась и рассмеялась. До чего же он был нелеп в своей наивности! Андрей смотрел на меня с недоумением и осуждением.

— Кристин, я понимаю, между нами была искра, и были чувства. Они и сейчас есть. Я поступил с тобой подло, но...

— Мне всё равно на тебя. Не уверена, что вообще когда-то любила тебя. Меня поражает, как ты мог поверить на слово своей жене. Ты же знаешь её, как никто другой.

— Поверить? Она беременна. Я видел результаты УЗИ, фотографии детей и даже тест на отцовство она сделала. Это мои дети, я знаю точно.

— Твои. А ещё мои. Твоя жена никогда не была беременна. Я позвала тебя, чтобы предупредить – сегодня в ваш учебный центр и офис ворвётся ОМОН. Ваша деятельность не совсем легальна. Уезжай за границу – я не хочу, чтобы отец моих детей оказался в тюрьме. А теперь уходи.

Я открыла дверь и встретилась взглядом с одним из охранников, они оба готовы были прийти мне на помощь в любую секунду и выкинуть Андрея из квартиры. Но быть грубой мне не хотелось.

— Подожди. Я ничего не понимаю. Ты говоришь, что Ева не беременна? И ты ждёшь ребёнка от меня? И причём здесь ОМОН.

— Я всё сказала. Уходи.

— Нет, - он мягко, но настойчиво закрыл дверь. – Я жду объяснений.

— А я не собираюсь ничего тебе объяснять. Ты прилетел из Парижа и даже не заинтересовался моей судьбой. Ни разу не позвонил, не приехал ко мне домой, не искал меня...

— Я искал. Честно. Но ты же беременна от Славы и собираешься выходить за него замуж.

В этот раз я не рассмеялась, просто смотрела на него с улыбкой и чувствовала, как отвращение и презрение зарождаются внутри меня.

— Дешёвая постановка от твоей дражайшей супруги. О, она любит тебя. Вернее, считает тебя своей собственностью. Неужели ты действительно поверил во весь этот фарс? Очнись! Тебя надули, как последнего дурачка. Неужели ты не видишь?

Глаза Андрея лихорадочно забегали. Он вспоминал. Каждый миг, каждую ситуацию, ища несостыковки. И нашёл. Я видела, как сомнение сменяется болью. Надежда отчаянием. Уверенность чувством вины.

— Прости, - прошептал он, не в силах посмотреть мне в глаза. – Я всё исправлю. Верну её в лечебницу. Оформлю опеку и закрою её любимый притон. А потом сделаю всё, чтобы загладить свою и её вину перед тобой. Мы будем вместе и забудем всё, как страшный сон.

— Нет. Мы никогда не будем вместе, - как никогда уверенно произнесла я.

— Отмени маски-шоу. Я знаю, ты хочешь мести. Но Ева – больная женщина. Ей нужен врач, а не тюрьма.

— Я должна обезопасить себя. И своих детей. Мне очень жаль. У тебя есть время, чтобы уехать.

— Ева никуда не поедет. Я не могу бросить её.