Интимная история человечества

Жюльетте пятьдесят один год, и с шестнадцати лет она работает домашней прислугой. Она настолько овладела искусством уборки, приготовления и подачи еды, что у всех переутомленных матерей, достаточно состоятельных и увидавших ее мельком, возникает одна и та же мысль: как уговорить это совершенство работать у них? Найдется ли у нее несколько свободных часов? Несмотря на то что она была идеальной помощницей в чужих семьях, ей так и не удалось наладить отношения в своей. В работе на нее можно положиться, она проявляет бесконечную заботу о каждой мелочи, но в ее собственном доме этих качеств оказалось недостаточно.

Ее мать тоже была домашней прислугой. «Мне не на что жаловаться, – говорит Жюльетта. – Она очень хорошо нас воспитала, хоть и шлепала иногда». Когда Жюльетте было всего семь, не стало ее отца. Мать рано уходила на работу и поздно возвращалась: «Мы мало ее видели». Вместо того чтобы делать уроки, Жюльетта валяла дурака: «Я не понимала, зачем нужно учиться». Ей не встретился на пути ни единомышленник, который проявил бы к ней участие, ни наставник за пределами ее маленького мирка, кто помог бы ей, и она ушла из школы без аттестата, без билета в дальнейшую жизнь.

В шестнадцать лет «я совершила глупость». Она вышла замуж за отца своего ребенка и родила еще восьмерых. Малыши были для нее чистой радостью, ей нравилось их тискать, но только до тех пор, пока они младенцы. Когда они вырастают, «с ними становится трудно». Муж Жюльетты, красавец-плотник, проходивший военную службу, поначалу относился к ней по-доброму: «Я была по-настоящему влюблена». Однако очень скоро все стало рушиться. Когда ее первой дочери исполнилось полгода, она узнала от соседей, что у мужа есть любовница. С тех пор доверие между ними пропало. Он часто отлучался – ходил к любовнице, всегда подозревала она. Потом он запил, стал работать все меньше и меньше и говорить, что работа слишком тяжелая. Он начал бить Жюльетту: «У меня шрамы по всему телу». Но она никому не признавалась, ей было очень стыдно. «Когда я видела, как он идет домой через сад, мне становилось страшно». Почему она не ушла от него? «Мне было слишком страшно. Я была одна в его родном городе и никого там не знала. После замужества я потеряла связь со своей семьей, сестер не видела четырнадцать лет. Он не давал мне выходить из дома, а за покупками отправлял детей. Он запретил мне даже съездить на похороны моего брата. У меня больше не было подруг. Я ходила только на работу». А это, конечно, означало, что она не могла должным образом присматривать за детьми, и органы опеки отдали их приемным родителям. Это унижение сделало Жюльетту легко уязвимой. Когда кто-то хочет ее обидеть, он говорит: «Ты даже собственных детей не смогла воспитать». Она протестует: «Люди не должны говорить такие вещи, не зная фактов».

«В конце концов я начала давать отпор, когда муж бил меня; следовало сделать это раньше». Прошло много времени, прежде чем ей удалось уйти от него. Он умер через месяц после развода: «Я не расстроилась, на самом деле я рассмеялась. Это теперь мне смешно, но, когда мы жили вместе, было не до смеха». С тех пор она работает только с одной целью: «Моя цель – иметь собственное жилье». И недавно она выплатила ипотеку за свою квартиру. Это повод для гордости, придающий ей сил. Но она слишком боится жить одна, хотя и пыталась. Сегодня она снова живет с мужчиной: «Это для безопасности, чтобы ночью рядом был хоть кто-то». Иногда она хотела бы остаться в полном одиночестве и непреклонна в нежелании выходить замуж за этого мужчину. «В этом я похожа на нынешних молодых девушек, для которых брак уже не важен». Они ладят, потому что он тоже разведен и «хочет покоя». Он готовит, а она делает покупки: она любит ходить по рынкам по воскресеньям, просто смотреть и наслаждаться ощущениями от новой одежды, похожими на сон, не запятнанный реальностью. Наличие собственных денег дает ей ощущение свободы. Он купил себе загородный дом, потому что она дала ему понять, что, если они поссорятся, ему придется съехать: она постоянно напоминает ему, что квартира ее, и с вызовом говорит: «Я могу выйти, когда захочу, могу пойти повидаться с подругой, когда захочу».

Они мало говорят. Возвращаясь домой вечером, она любит отдохнуть, поваляться одна на кровати в темноте. Она никогда не читает книг и почти не смотрит телевизор. Вместо этого она предпочитает размышлять при выключенном свете о своей прошлой жизни: о матери, муже, детях и ужасе безработицы. «Если бы настало такое время, когда для моих детей не нашлось бы работы, было бы нехорошо». Ей грустно, что их жизнь будет не лучше, чем ее собственная: «Это несправедливо». Она объясняет это тем, что во Франции слишком много иностранцев, которые занимают рабочие места и жилье, а значит, «бедным французам ничего не остается. Я не хочу критиковать арабов и негров, но считаю это несправедливым. Из-за них жизнь моих детей тяжела». Одна дочь трудится на заводе, другая – в полиции, третья – прислуга, как будто эта семья навеки обречена на самую низкооплачиваемую работу.