Интимная жизнь римских пап

Кроме того, Григорий потратил немало сил и времени на решение другой мучительной проблемы: что следует делать с человеком, осквернившим себя половым актом. Мужчина не должен входить в церковь после сношений с женой, пока сначала не умоется. Сам акт должен производиться только ради продолжения рода, а не для удовольствия от самого секса — в этом случае мужчина совершает грех и ему вообще не следует появляться в церкви.

Григорий высказался и относительно гомосексуальных отношений и содомии, а также о периодах, когда необходимо сексуальное воздержание. Казалось, он одержим подобными мыслями.

«Неестественный половой акт в супружестве» заслуживал отдельного проклятия. A coitus interruptus[9] являлся более страшным грехом, чем сладострастие и прелюбодеяние — даже хуже, чем заниматься сексом с собственной матерью. Инцест описывался как нечто «естественное», потому что мог привести к рождению ребенка, в то время как любые попытки избежать беременности означали, что секс нужен только для удовольствия и, следовательно, представляет собой чудовищное зло.

Отсюда можно сделать вывод, что Григорий был лицемером. Особенно это видно из его писем. После убийства императора Маврикия и одиннадцати членов его семьи, Григорий написал убийце, новому императору Фоке[10]:

«Слава Господу в небесах… Пусть веселится рай и радуется земля».

Потом он послал письмо, полное подобострастных комплиментов, жене Фоки, императрице Леонтии. которую называл «второй Пульхерией». По его словам, императрица являла собой образец целомудрия, благочестия и изящества, в то время как все сходились во мнении, что по сравнению с Леонтией даже Феодора выглядела скромной монахиней.

Одержимость Григория сексуальными проблемами вызвала серьезные дебаты среди духовенства, когда церковь попыталась систематизировать наказания за плотские грехи. В течение веков теологи рассматривали каждый аспект человеческой сексуальности, пытаясь придумать ему соответствующую кару. В средние века за непроизвольное семяизвержение полагался семидневный пост. Если оно производилось при помощи рук, грешника приговаривали к двадцатидневной голодовке. Монах, мастурбировавший в церкви, должен был поститься тридцать дней; епископ, пойманный на том же грехе, пятьдесят. Виновный за coitus interruptus расплачивался покаянием сроком от двух до десяти лет.

«Яд, приводящий к бесплодию» — то есть использование контрацептивных средств — а также анальный и оральный секс (на латыни он имел название seminem in ore (семя в рот) карался покаянием сроком от трех до пятнадцати лет на хлебе и воде с полным лишением секса — продолжительность зависела от обстоятельств, которые грешник должен был со всеми подробностями изложить своему исповеднику. Многие посчитали бы, что уже одно это можно считать достаточной расплатой за содеянное. Совращение девственницы считалось меньшим грехом и влекло за собой трехлетнее покаяние, если девушка беременела, если же нет — то срок уменьшался до года. Сексуальные отношения с бедными женщинами наказывались значительно мягче.

Епитимья накладывалась, естественно, только на рядовых монахов и священников. Папы и императоры могли ни о чем не беспокоиться. Бонифаций III (607), к примеру, получил папский престол, войдя в союз с императором Фокой, которого историки описывали, как «прелюбодея, отцеубийцу и тирана». Некоторые толкователи утверждали, будто Бонифаций и Фока разделяли «определенные пристрастия».

Фока объявил Бонифация римским папой, главой всех церквей, отклонив аналогичные притязания епископов Константинополя. В ответ Бонифаций воздвиг золоченую статую императора с льстивой надписью.

Несмотря на поддержку императоров, римские папы обнаружили, что не могут распространить свою власть на стремительно деградирующих патриархов Константинополя. Один из них публично кастрировал себя, чтобы исключить любую возможность прелюбодеяния. Другой выступил в открытом суде, пытаясь доказать, что не насиловал монахиню.

Римские священники были не намного лучше. Повторяющиеся эдикты, призывающие к целомудрию, ни к чему не приводили. Адеотат I (615–618), канонизированный под именем святого Деодата, был сыном иподьякона, тогда как Теодор I (642–649) сыном епископа. Сергий I (687–701) попытался вновь ввести обет безбрачия для священников на западе, в то время как на востоке от этих попыток отказались окончательно. Однако Сергий вскоре обнаружил, что запрет на супружество приводит к другим отклонениям в сексуальном поведении священников.

В 693 году собор в Толедо признал «широкое распространение педерастии» в Испании. Собор принял решение: «Если один из мужчин, предающихся с другим мужчиной сему отвратительному греху, который противоречит самой природе, окажется епископом, священником или дьяконом, он будет лишен сана и навсегда выслан, и да будет он проклят навечно».