Интимная жизнь римских пап

Когда Пий V взошел на папский престол, он заявил, что Рим так же аморален, как и в разгар эпохи Возрождения. Особенно его оскорбляло количество проституток, и он потребовал изгнать их из города, в особенности тех, что заработали огромные деньги, обслуживая прелатов. Римский сенат воспротивился, утверждая, что там, где существует обет безбрачия, всегда царствует распущенность. И если изгнать проституток, ни одна порядочная женщина не будет чувствовать себя спокойно в присутствии священника.

Однако Пий V твердо решил очистить город. Он издал указ, по которому все проститутки должны были выйти замуж или подвергнуться порке. Тех несчастных, что погибали под кнутом, следовало хоронить в выгребных ямах. Оставшихся в живых выставляли в специальных местах, где они не могли попасться на глаза Его Святейшеству — с глаз долой, из сердца вон. Кроме того, он выпустил буллу, запрещающую внебрачным детям священников наследовать их имущество.

Затем Пий V обрушился на невоздержанность духовенства. Однако в результате пышным цветом расцвел гомосексуализм среди священников, и папа довольно быстро охладел к своей кампании.

Пий пытался уничтожить все древние монументы вокруг Рима на основании того, что их воздвигли язычники. Кроме того, он запретил римлянам посещать таверны. Богохульникам пронзали языки раскаленной кочергой, а сотни еретиков закончили свои дни на костре.

Холостяки не имели больше права принимать на работу служанками женщин, а монахиням запретили держать кобелей. Нарушение сексуальных норм наказывалось со страшной жестокостью. Гомосексуалистов сжигали. За супружескую неверность мужчин и женщин подвергали публичной порке. Лишь в самый последней момент удалось убедить папу не считать адюльтер достойным смертной казни. Разве он не знает истории, поинтересовался один из кардиналов.

Хотя Пий V часто был слишком занят, чтобы исполнять другие свои обязанности, он никогда не пропускал проходивших по вторникам встреч со Святой палатой[37] и постоянно вносил предложения о новых законах, касающихся проступков, за которые полагается смерть.

Пий страстно ненавидел женщин. Когда Елизавета I взошла на английский трон, он немедленно отлучил ее от церкви. И назвал служанкой греха, обвинив в безбожии по семнадцати аспектам. Елизавете ничего не оставалось, как вновь обратить Англию в протестантство.

Представители высшего духовенства пытались убедить Пия решить вопрос с отменой обета безбрачия для духовенства. Но вместо этого он обратил свое раздражение на евреев. Им стало еще хуже, чем при Пие IV. Евреев заставили жить в гетто, носить специальные знаки, сместили с почетных должностей и запретили заниматься рядом профессий.

Во время правления преемника Пия V, Григория ХПІ (1572–1585), все вернулось на круги своя. Он открыто содержал любовницу в Риме до того, как стал папой, и имел много внебрачных детей как до, так и после начала своего правления. Говорили, что «миру явлено столько доказательств мужских достоинств папы, что нет никакой необходимости подвергать его испытанию на кресле» — речь шла о кресле с отверстием в сиденьи.

После избрания он стал вести себя более скромно, но вместе с ним поселилось так много детей, что «они отвлекали его от дел своей болтовней». Любимцем Григория был старший сын Филлип Буонкомпаньи, которому он положил содержание 6000 крон в год. С типичной для папы широтой, другого своего сына, Джованни, Григорий сделал кардиналом.

Святая Бригитта сказала Григорию: «Духовенство ныне не слуги Господа, а сводники дьявола». Однако он не обратил внимания на ее слова. Современные авторы писали о священниках, проводивших дни в тавернах, а ночи в объятиях любовниц. Все члены папской курии, нимало этим не смущаясь, содержали любовниц.

Григорий отменил запрет своего предшественника на проституцию, и огромное количество женщин легкого поведения устремилось в Рим, поскольку там жило множество священников, принявших обет безбрачия. При Григории одна из самых известных куртизанок, любимица всего города, заработала 150 000 фунтов. Монастыри снова превратились в бордели; респектабельным женщинам приходилось брать с собой на исповедь кинжалы, чтобы защищаться от домогательств исповедников; лучшие римские хоры пели такие непристойные песни, что кардиналы даже обсуждали вопрос об отмене всякого пения в церкви.