Интимная жизнь великих диктаторов

Джулио Андреотти, бывший премьер-министр Италии, вспоминал, как шах посетил кинофестиваль в Венеции. Его величество шокировал начальника местной полиции, попросив на ночь женщину. Префект ответил: «Это как раз работа для полиции!»

По сообщениям дипломатов, двор иранского шаха «насквозь пропах сексом».

Все, кому не лень, сплетничали о его последней фаворитке. Мохаммед Реза Пехлеви даже не пытался скрыть свои похождения от супруги. Кажется, во дворце шаха только она оставалась целомудренной. Особенно славилась сексуальными приключениями сестра шаха Ашраф. Поговаривали, что принцесса сфотографировалась обнаженной с американским сенатором. В 1976 году в одном из докладов ЦРУ утверждалось, что она приобрела «почти легендарную репутацию финансового коррупционера и удачливой охотницы на молодых мужчин», многие из которых в награду за свои «заслуги» получили государственные посты.

При шахе всегда состоял сводник Амир-Хушан Даваллу, носивший титул «особый дворецкий его величества». Императрица Фарах считала Даваллу придворным шутом, так как «он смешил шаха». Среди придворных только Даваллу имел право входить к шаху в любое время. Он мог даже войти без доклада в личные покои Мохаммеда.

Свою карьеру Даваллу начинал сутенером в сороковых годах в Париже, обеспечивая фашистских офицеров «эскортом». Одно время среди его клиентов числился Герман Геринг. Даваллу наладил связи с парижским домом мадам Клод, куда наведывался даже марокканский король Хасан. Клод набирала начинающих «девушек по вызову», многие из ее «питомиц» потом удачно вышли замуж. В годы, когда шах удерживался у власти благодаря стараниям своей жестокой тайной полиции «савак», она бесперебойно снабжала его женщинами. Одна из девушек мадам Клод, высокая, хорошо сложенная блондинка, именовавшая себя Анж, впоследствии поделилась своими впечатлениями.

Она рассказала, как в 1969 году провела в Тегеране несколько месяцев. Прилетев туда первым классом, она встретилась в аэропорту с молодым человеком из министерства двора. Он доставил ее в «Хилтон» на «мерседесе» с темными стеклами. Там они жили в соседних номерах, и он пытался ее соблазнить, но Анж хорошо запомнила наставления мадам Клод — если она уступит, то первым же рейсом вернется в Париж и заплатит огромный штраф. Ее ласки предназначались для одного шаха.

Три дня Анж ничего не делала, лишь отбивалась от поклонника и училась правильно приседать — ей сказали, что шах требует реверансов. На четвертый день ее отвезли в северный район Тегерана на виллу, наполненную охранниками. Девушку привели в комнату, где стол ломился под тяжестью яств. Она заметила бутылку бренди и глотнула прямо из горлышка, чтобы успокоить нервы. Потом сделала еще глоток. Через три часа пришел шах — к этому времени она уже напилась в стельку. Попыталась сделать реверанс и не удержалась на ногах. Шах пожал ей руку. «Но я должна сделать реверанс», — сказала она, предпринимая очередную попытку. Мадам Клод предупреждала, что шах любит пить и танцевать. Анж налила ему бренди и начала танцевать танго. Затем потащила его вверх по лестнице, не ведая, что в аэропорту ему предстоит встреча с шахиней. Он опоздал на целый час — был ужасный скандал.

Шаху необычайно понравилось общество Анж, и он настоял, чтобы она подольше погостила в Тегеране. Она безвылазно сидела в отеле, и он посещал ее дважды в неделю. «Он всегда был со мною очень мил, — рассказывала она. — Добр, ласков и щедр. Не то что арабы». В спальне они часто устраивали разные игры. Шах много смеялся, но его окружали суровые набожные мужи, и Анж чувствовала, что он глубоко несчастен.

Вскоре затворничество наскучило Анж. Все вокруг знали, чем она занимается, и следили за ней. Даже в бассейн пойти без охраны она не могла. Бывать наедине ей не позволялось — рядом всегда находился юнец из министерства. Он был смазлив и не оставлял надежд с нею переспать. Приглашал ее поужинать у него в номере, а когда она входила, появлялся из ванной комнаты в купальном халате нараспашку. «Обещаю, никто не узнает», — твердил он. Но она не соглашалась. Один из соседей, американский бизнесмен, предлагал ей тысячу долларов, но и ему она отказала. «Я здесь ради шаха», — объясняла она.

Через полгода Анж решила: с нее хватит. «Ты не сможешь улететь, — сказал паренек из министерства. — Ты развлекаешь его величество». Но она улетела.

В 1970 году шах прибыл в Париж на похороны де Голля и хотел с нею встретиться, но Анж собиралась на рыбалку с приятелем и не согласилась изменить планы. Мадам Клод рвала и метала. Пришлось искать для шаха другую «компаньонку». С благословения мадам Клод сотни молодых женщин посетили Тегеран.

Фарах изо всех сил старалась ничего этого не замечать. Лишь однажды легкомыслие ее мужа привело к серьезной ссоре. В начале семидесятых годов возник слух, будто шах влюблен в девятнадцатилетнюю персиянку, крашеную блондинку по имени Гильда. Хуже того, он якобы решил на ней жениться и поселить ее в коттедже возле дворца.