Интимный дневник «подчиненной». Реальные «50 оттенков»

Тебе доставляет удовольствие преодолевать препятствия. И в этом суть твоей игры.

Я почувствовала, что вот-вот выроню телефон. Он прав. Хотя я объяснила бы это иначе. И то, что он все понял, сумел определить склад моего ума, вызывало во мне и восхищение, и страх. Его слова были наполнены эротическим смыслом, пленяли и открывали возможности, о которых мне даже страшно было подумать. Но вместе с тем я ощущала, что это самый непредсказуемый мужчина, с которым я когда-либо общалась.

Нужно отдать ему должное. Он развеял самое сильное из моих предубеждений. Ведь то, что он называл наказанием, не было наказанием за плохое поведение. Он наказывал потому, что ему нравилось ощущать свою власть. Он понимал, что мне доставляет удовольствие испытывать боль – может показаться глупым, но именно это и успокоило меня. А еще то, что наши отношения не были похожи на игру, в которой опоздание на десять минут означало, что мне придется умолять сжалиться надо мной, что для меня всегда казалось отступлением от правил.

В его словах прозвучало обещание не использовать всю силу. Очевидно, у нас были разные представления о силе, но мне было интересно, и я была более чем готова попробовать.

Он улетел в Женеву на четыре дня. За это время мы довели друг друга до безумства своими вопросами, флиртом и ночной перепиской. Решив, что мы попробуем поиграть, мы попытались определить перспективы отношений. В одном из сообщений Джеймс написал: «Думаю, нам не стоит заключать никаких дурацких договоров». Но мы обсудили условные знаки, рамки нашей игры, сложные и не такие сложные трюки. Мы договорились, что я приеду к нему сразу, как только он вернется из командировки.

Тон нашей переписки, к моей радости, не изменился. Я не чувствовала никакого превосходства с его стороны, никакого пренебрежения в мой адрес. Ему по-прежнему были интересны мои мысли и мой опыт. Звучит глупо – это и впрямь оказалось большой глупостью! – но тогда я думала, что, несмотря на начало нашей игры, динамика развития нашей дружбы и отношений не изменилась.

Единственным исключением была игра в педантизм, которую мы затеяли после того, как я указала на его опечатку. (Глупо, конечно, но ничего не могу поделать с сидящим во мне неистребимым корректором.) Он в ответ ссылался на мою ошибку – которая, кстати, была оправдана жанром сообщения и поэтому была совершенно другого происхождения. А потом посыпались взаимные уколы, которые переросли в нечто. Каждый раз, когда я ошибалась или указывала на его ошибку, которая была исправлена позже, он прибавлял пять очков, за которые придется расплачиваться, когда он вернется. Каждый раз, когда он ошибался, а я это замечала первая, пять очков снимались с моего счета. Наша переписка в прямом смысле превратилась в словесную битву. Мы старались исправить ошибки до того, как другой их мог обнаружить. Было глупо, смешно и напоминало состязание дураков, в котором я почувствовала в себе силу справится с Джеймсом. Я была уверена, что, начав реальную игру, он не потянет меня в подвал и не станет там избивать. Все это время он был добрым, очаровательным, забавным человеком, ненавидящим неправильное употребление апострофов, чего и я терпеть не могла.

Глава 12 Хорошая девочка

Он не потащил меня в подвал, когда мы встретились после его возвращения. Он едва ли пустил меня на порог. Я сильно нервничала, хотя меня будоражили мысли о том, что будет дальше и как именно. Я шла на встречу с другом («Парнем?» – спрашивал мой внутренний голос), которого не видела почти неделю, но одновременно это означало, что у меня, по-видимому, будет жесткий секс с новым доминирующим партнером. Я была немного напугана. Я боялась не его, а того, что не смогу устоять перед тем, что он может предложить мне. И осознание этого заставляло меня нервничать еще больше, потому что он увидел эту мою сторону еще до того, как я о ней рассказала.

На нем была молочно-белая рубашка на пуговицах и повседневные брюки, и он опять был босиком. Он улыбнулся и взял меня за руку; дверь закрылась за мной с тихим щелчком.