Интимный дневник. Записки Лондонской проститутки

—  О, я знаю эту стадию, — сказала я. — У меня другая, это скорее «полный саботаж перспективных вариантов». Не говоря уже о том, что я просто боюсь: ну как он вернется, когда у меня кто-нибудь появится, да еще такой, на ком стоило бы зависнуть.

Н. похлопал себя по животу. Ресторан был совсем пуст, не считая нескольких скучающих официантов и какой-то парочки, которые глазами, полными ужаса, разглядывали то, что им принесли на тарелках.

—  Ну что, пошли? Я кивнула.

—  Алкоголя с меня на сегодня хватит. Хочешь, отвезу тебя домой и пописаю на тебя, если тебе от этого станет легче?

Я сморщила лоб и сделала вид, что раздумываю, но потом сменила тему. Что лучше, страдать от неразделен­ной любви или не знать вообще, что это такое? Он отве­тил, что теперь-то он все это знает и что никому бы не хотел причинить таких страданий, которые испытывает он сам. Кто знает, ответила я. Ты мог бы разбить мое сердце. Он обнял меня за талию и принялся щекотать. Мне было очень щекотно, и я извивалась, как червяк.

—   Ты хитрая лиса, — сказал он. — Я не могу разбить твое сердце, ты ведь меня не любишь.

—   Ну ладно, хватит, — сказала я строго, хотя все еще улыбалась. Он понял, что мне больше не до шуток. Мы встали, надели плащи, направились к двери. Я сказала, что, как только попаду домой, сразу залезу в постель.

—   Ну да, только сначала нашлепаешь весь этот наш раз­говор на своем компьютере, — поправил меня он. Поже­лал доброй ночи и ушел.

mercredi, le 17 mars

О-о-о, это мои любимые: розовый шелк с рюшами и кружевами, и то же самое на лифчике. Жаль только, что вся эта прелесть будет под джинсами и под свитером, когда я отправлюсь в магазин за молоком.

Однажды я отправилась к клиенту прямо с собеседова­ния о приеме на работу. Это было допустимо, хотя и не идеально; одежда была почти подходящая для какой-нибудь дневной встречи, и макияж, конечно же, на лице был, но было слегка странновато топать к клиенту, зная, что у тебя рядом с презервативами лежат документы, рекомендации, автобиография и прочие бумаги. И еще я немного беспо­коилась, что во время собеседования кто-нибудь случайно заглянет мне в сумочку и увидит эти чертовы презервативы.

Интересно, если б так случилось на самом деле, увеличи­лись ли бы мои шансы получить работу или наоборот, это только повредило бы? Но еще интересней, что я прошла, мне предоставили эту работу, только я в конце концов сама отказалась от перспективы сидеть с утра до вечера в офисе, перебирать бумаги и что-то там администрировать, в общем чушь собачья.

Был еще случай, когда я приводила себя в порядок пе­ред визитом к клиенту в туалете музея. Это было в самом начале моей нынешней карьеры, когда я была еще убежде­на, что мир в конце концов оценит меня и сам придет ко мне на поклон. На мне было летнее платье, туфельки на высоких каблуках, а в сумочке лежали резиновые изделия и запасные трусики на всякий случай. Это было еще до того, как я поняла, что не обязательно работать с угра до вечера, как папа Карло, чтоб была возможность оплачи­вать счета и тратить столько, сколько захочется, а еще, что большинство клиентов, если они действительно хотят имен­но меня, будут ждать и час, и два. Так что ничего страш­ного, если я опоздаю, подождут. А не захотят ждать — что ж, в море рыбы много, на меня хватит.

Я накладывала грим и красила губы, а в это время мимо меня в туалете сновали туда-сюда какие-то туристки. Если бы для туристских групп существовала специальная уни­форма — а я полагаю, что она должна быть, — то вот ка­кая: длинные, ниже колен, шорты, белые кроссовки, ог­ромные футболки с рекламой предыдущей туристской поездки, солнцезащитный козырек на резинке, волосы собраны в пучок или заплетены в косичку и сумка на плече.

И представить себе не могу, что они про меня думали: для кого это я так расфуфырилась.

jeudi, le 18 mars

Клиент стоял без трусов. Я сидела на стуле прямо перед ним. Рубашка на мне (белая, как было рекомендовано, согласно просьбе клиента) была наполовину расстегнута.

—  Мне хочется спермой написать на вашем теле свое имя, — сказал он.

Я ухмыльнулась.

—  Не надо держать меня за полную дуру. Вы слямзили эту идею из «Лондонских полей».

Он странно на меня посмотрел. Ой, не надо так. Лучше смотри на мои губы.

—    Вам нравится Мартин Эмис? — лениво спросил он, одной рукой накачивая свой член.

—    Да ничего, неплохо написано, — сказала я, сунула руку себе под рубашку и расстегнула лифчик.

—    «Стрела времени», впрочем, тоже неплохая вещица. Забавная.

На самом кончике головки заблестела первая капелька спермы.

—  Концептуальная штучка. Глубокие идеи. Такую книж­ку хорошо брать с собой в долгое путешествие. На поезде, например.

Я приподняла груди, и он благодарно закивал.

В комнате было жарко, и воздух какой-то спертый. Погода на улице не сказать, что плохая, и я подумала, что неплохо бы попросить его выключить обогреватели.

—  Хочется почувствовать запах вашего пота, смешанно­го с моей спермой, — сказал он, словно читая мои мысли.