Интимный дневник. Записки Лондонской проститутки

Официантка только покачала головой и куда-то ушла. Мы с А-4 чуть не рыдали от душившего нас хохота.

Я встала и пошла посмотреть на витрину с десертами. Яблочный штрудель, сверху посыпанный сахарной пуд­рой. Довольно плотные на вид фруктовые пироги. Когда возвращалась на свое место, какой-то джентльмен легонь­ко хлопнул меня по попке.

Я обернулась и посмотрела на столик, за которым он сидел. С ним было еще трое, все в костюмах, средних лет, явно у них был обычный бизнес-ланч. Какой-то мой зна­комый, что ли, ломала я голову. Никак не могла вспом­нить лицо. Может, бывший клиент?

—  Э-э, милая, принеси-ка нам корзинку хлеба, — потре­бовал он.

Я рассмеялась отрывисто и зло.

—  Очень жаль, но я здесь не работаю, — сказала я и отошла. Очень странно.

mardi, le 23 mars

Я — дешевая девушка.

При том что беру несколько сотен в час — это забавное заявление. Но это правда. Что касается экономики секса — а уговаривая женщину лечь с ним в постель, мужчина всегда готов инвестировать некоторое количество времени и немного денег на подарки и развлечения — все клиенты в один голос твердят, что сумма, которую они выкладыва­ют девушке по вызову, вполне сопоставима с количеством денег, которые надо потратить, чтобы просто подцепить кого-нибудь во время командировки. И это при том, что она, скорей всего, больше не появится, чтоб постирать носки и приготовить кролика.

Но я говорю не о своей работе; чтобы вычислить, стоят ли мои услуги тех денег, которые мне платят, требуется такой уровень математических знании, которого у меня просто нет. Я обхожусь дешево в обычной жизни.

На бумаге это выходит просто здорово. Женщина сама организует свою транспортировку, сама покупает себе вы­пивку, а может, и тебе тоже, да ты еще просишь не раз повторить, а случись, что у вас завязались устойчивые отно­шения, ее не очень-то колышат твои подарки, приглашения провести вместе отпуск и иные проявления твоей сграсги, помимо самой страсти, конечно. Если вы уезжаете куда-нибудь вместе, она оплачивает свою долю расходов. Если вам не удается заказать столик в ресторане по поводу оче­редного важного события в вашей совместной жизни, она только улыбнется и скажет, что ей и дома с тобой хорошо. Она не требует, без достаточных на то оснований, блестя­щих безделушек в голубеньких коробочках от Тиффани; если ей что-то понравится, она сама купит, а если ты все-таки сделаешь дополнительное усилие, она, конечно же, будет бесконечно тебе благодарна. Но не станет принимать твои усилия как нечто само собой разумеющееся.

Мое содержание обходится дорого, но я сама нанимаю, так сказать, рабочих, которые обеспечивают мне его.

Понадобилось время, чтобы сделать вывод, что мужчин привлекает совсем не это. Им доставляет удовольствие погоня, преследование, охота, им покоя не дает мысль о том, что ценность женщины соответствует тем усилиям, которые надо приложить, чтобы добиться ее улыбки или поцелуя. Пускай даже выяснится, что она — полное дерь­мо в постели. К тому времени, как ты, с помощью рычага увеселительных прогулок на остров Сардиния и колечка, украшенного приличных размеров бриллиантом, взломал ее тесно сдвинутые, зажатые железным обручем добродете­ли бедра, благодарность твоя окажется столь велика, что это уже не будет иметь никакого значения.

Я считаю, что все это означает только одно: в постели люди вообще становятся хуже, чем их предки, потому что в наше время вырождается потребность завоевать предмет желания посредством красного словца, то есть таланта чисто лингвис­тического (NB: научно не доказано). Это также может озна­чать, что женщины волоокие, косолапенькие и великолепно владеющие искусством глупо улыбаться должны преобладать.

Фильмы в стиле «noir» дали нам термин для такого типа женщин: небогатых и нетребовательных к своим партнерам: образы их великолепно воплотила на экране Ингрид Берг­ман и другие крутые блондинки-актрисы. Они были, выра­жаясь грубым языком, Class Act. Женщина типа «Класс Акт» не бомбит тебя слезливыми звонками по телефону, мол, «почему ты где-то шляешься со своими приятелями или смот­ришь футбол, когда мог бы сходить со мной в магазин и помочь выбрать какие-нибудь экзотические южноамериканс­кие циновки?» Она не принимает разрыв близко к сердцу, а если и принимает, то рвет с мужчиной раз и навсегда. Эта женщина — как силуэт, исчезающий в ночи, который ты бу­дешь долго помнить, но больше никогда не увидишь.

Такая женщина способна дни и ночи проводить в оди­ночестве, в компании только с бутылкой. Ее невозможно представить себе выходящей из церкви, под дождем бело­снежных лепестков. Ее никто и никогда не назовет «ма­мочка», «сладенькая моя», и все такое.

У нее никогда не будет мужа, который тайком ходит к проституткам.

И вообще, забудьте обо всем, что я только что говорила.

mercrcdi, le 24 mars