Интимный портрет дождя

– Что? Какой Леня? Ну, слушай. На следующий день тополь стоит, как ни в чем не бывало. Но немного другой, поменьше и раздвоенный. Виктор и раньше замечал, что деревья тайно перемещаются, путешествуют, но не придавал этому значения. Деревья подменяют друг друга, меченые подменяются другими, с похожими метинами. Всегда на планете найдется похожая метина на чьем-нибудь стволе. А если не найдется, то уж тогда дерево становится несчастным узником, оно приковано к месту и чахнет от тоски. Такие деревья долго не живут. Ну, случайные метины не в счет, деревья на них не реагируют. Ведерников понял это. И вот, через пару дней, прикинувшись пьяным, упал и сделал вроде бы случайную меточку – крест. На следующий день, опять изобразив шибко хмельного, грохнулся там же, под тем же тополем, глядь, а крестика-то нет! Он обалдел. Ползал вокруг, ощупывал кору, смотрел во все глаза, изображая пьяные глюки для конспирации. Нету метины! Растрезвонил по телефону всем знакомым, его на смех подняли. А недавно его сослуживец, тоже международник, между прочим, он в командировке за бугром, ночью он, представляешь, звонит Витьке из Аргентины и сообщает, что видел его тополь с крестом там возле гостиницы.

– А в Аргентине растут тополя?

– Не знаю. Может, это был дуб, или ясень. Или баобаб.

–А может, это было не совсем дерево? – пошутила я.

–А что?

–Ну, может, пьяный журналист, к примеру. Или политик.

–Нет, ты слушай дальше. Друг был в шоке, потом, прикинувшись пьяным, обвел крест на коре платана кружочком.

–Так это платан был?

–Не помню, не придирайся. И сообщил по телефону Виктору. Что ты думаешь? Через неделю дерево с таким клеймом оказалось знаешь где?

–В парке?

–Нет же. Возле детского сада, у забора. А в парке возникло совсем другое растение, из тех, что в нашем климате не водятся.

–Чинара, что ли?

–Там никто не смотрит на деревья, вот они и разгуливают как в лесу.

В коридоре загрохотало.

– Маш, твой инопланетянин прилетел, – сострила я.

Раздался лай и визг, перебиваемый хохотом. Джоанна с Мокки подняли возню.

–Они там что-то разбили! – бросилась вон из кухни Маша.

–А у тебя есть чему биться? – крикнула я вдогонку и включила радио.

Голос диктора вещал о последних событиях. Как всегда, бои в бывших республиках, грабежи повсеместно, катастрофы, авария на ядерном реакторе в очередном городе-неведимке с очень странными, по-моему, последствиями. Жители и деревья исчезли все до единого. Сбежали, что ли? Остались лишь собаки, шерсть на них светится. Огненные псы. Баскервильские зверюги. Действие их биополей на окружающую среду неизвестно, и посему они подлежат уничтожению. Но они разбежались, успели. Они быстро бегают. Всех отловить не удалось. Поэтому, убедительная просьба к радиослушателям, если подобные животные будут замечены, срочно сообщайте о их местонахождении. Ни в коем случае не подходите к ним и не подкармливайте, эмоции сейчас неуместны… Вошла Маша.

– А, это уже не первый раз оглашают. Придумают тоже, огненные псы, – сказала она несколько напряженно.

–Думаешь, утка?

–Конечно. Отвлекают народ от политики. Так все и бросились искать светящихся собак, как же. Хотя, дураки найдутся. А у меня, между прочим, кактус зацвел.

–Ну? Не может быть.

– Идем посмотрим. В комнате за диваном. Марья повернулась и нырнула под лианы, свисавшие с притолоки наподобие вьетнамских штор из бамбука. А может, это вовсе и не лианы, бог их знает. В короткой застиранной юбке и узкой футболке Марья казалась девочкой-прислугой в чужой оранжерее, и я вдруг испугалась, что цветочные горшки слетят ей на голову. Они там держатся на маленьких полочках и проволочных кашпо, не думаю, что это надежно. Я вышла из кухни, прикрывая голову руками, на всякий пожарный. В коридорчике споткнулась о недогрызенную кость.

В комнате полумрак. Окна подернулись вечерней темной синью. Растения прикрыли весь свой цветковый табор. Большой кактус действительно цвел, но сейчас оранжево-белый цветок напоминал полузакрытый зонтик. Рядом, чуть левее, упругие струи фонтана синевато покачивались – это растение утром было каким-то незаметным, сникшим, а сейчас вдруг распрямилось и действительно стало похожим на фонтан. Кажется, оно так и называется. Какие странные ветви, или это листья. Из-под пластмассового ведра вылез сонный Мокки. Он светился, как фонарь.

Вот где огненный пес!

Маша перехватила мой взгляд, сказала:

– Идем на кухню, сейчас по телеку кино, я чай поставлю и займусь кексом. Идем же!

Она за руку вытащила меня из комнаты.

–Давно там была авария? – спросила я.

–Где?

–На реакторе.

–Не знаю. Кажется, полтора месяца назад. Ой, ну что же ты, бери пастилу. Не стесняйся.

Быстро они бегают, эти собаки, подумала я. И вдруг спросила:

– Почему ты назвала ее Джоанн? Вопрос ни к селу ни к городу. Так же странно прозвучал ответ:

–Потому что люблю Шекспира.

–При чем здесь Шекспир.

–Как при чем? – она даже сковородку отложила. – А кто же, по-твоему, автор "Гамлета", "Лира", "Ромео и …"

–Ну как кто, известно, автор знаменит…