Интимный портрет дождя

– Ладно, – согласилась я.

И помчалась за дочкой в детсад.

А ночью у меня началась жуткая рвота. Людочка моя была в ужасе, не знала, что делать. Меня рвало и утром. И я начисто забыла про Юру. Вдруг – звонок в дверь. Людочка открывает – на пороге Юра с гитарой и сумкой. Дочка моя сразу:

– Дядя, вы не доктор, случайно? Помогите, маме плохо!

Юра бросился в комнату, где я лежала зелёная, дохлая, а рядом – ведро, в которое меня тошнило. Он тут же достал из сумки бутылку водки, скомандовал Людочке принести стакан, и заставил выпить до дна. Рвота прекратилась.

– Это у тебя реакция на амальгаму, – произнёс он озабоченно. – Такое иногда бывает. Но сейчас все, водка хорошее средство. Собирайся, идём.

– Я не могу, мне плохо, – простонала я, – жуткая слабость.

– Ничего, всё пройдет.

Он поставил гитару в угол. Я оделась. И мы вышли из дома. Юра поймал такси. У меня было чувство ирреальности, всё казалось зыбким и странным. На Ваганьковском кладбище толпился народ. Мы прошли метров пятьдесят от центрального входа, и справа увидели огромную кучу людей. Юра взял за руки меня и Людочку, раздвинул народ, и протащил нас к самой могиле. Достал бутылку и стаканы, налил себе и мне, и произнёс с отчаяньем:

– Эх, Володя, Володечка! Что же ты натворил!

После этих слов он опрокинул стакан водки в рот.

– Пей, – сказал он мне. – Пей же, ты что!

Я выпила. Он налил ещё, и выплеснул на могилу Высоцкого. Вокруг зашумели:

– Что он делает!

– Да что же это такое!

– Хулиган, где милиция?

– Кто это?

– Это его брат…

– Это его друг…

Юра снова взял нас за руки и вывел из толпы. На нас глазели со всех сторон. Потом мы зашли в церковь и поставили свечку. Людочка захотела икону. Юра сказал:

– Какую тебе? Выбирай!

– Вон ту.

Он купил. Это оказалась иконка св.Николая Чудотворца. Та самая, которая стоит теперь на иконостасе моей дочери, и которой заинтересовалась моя подруга. Но тогда я не поняла даже, что это за икона. От всех этих экстремальных событий – лечение зубов, больная бессонная ночь, водка на голодный желудок (если учесть, что я вообще не пью и не переношу алкоголь даже в виде пива), да ещё эта поездка на знаменитую могилу – от всего этого у меня было ощущение, что я стала невесомой, светлой и нечеловеческой, словно превратилась сначала в оранжевый воздушный шарик, а потом – в золотой медальон на Юриной шее. Если бы он меня не держал так крепко под руку, я бы упала.

Возле стоянки такси был лоток с арбузами. Юра купил самый большой, рубанул по нему ребром ладони, развалил на части, дал по большому куску мне и Людочке. Потом оказалось, что мы едем в такси и уплетаем арбуз. Не помню, как очутились дома. Юра играл на гитаре и пел голосом Высоцкого его песни. Я всё ещё была золотым медальоном. Людочка общалась с иконой.

Прошли годы. На Пасхальной неделе 2015 года приехала ко мне дочка, рясофорная послушница Людмила. Радостная, светящаяся, глаза сияют как два солнца! И с восторгом принялась рассказывать, как они всем монастырём ездили на родину святого Зосимы Верховского в Смоленск. Это была потрясающая поездка! Потом были другие поездки. А 4 июня 2016 года Людмила приняла иноческий постриг с именем София. А перед этим в центре Москвы с успехом прошла выставка её картин. Тематика православная. Яркие, необычные картины были стазу раскуплены коллекционерами, которые прекрасно знают это маленькое помещение, арт-галерею, запрятанную в Лялином переулке, с почти незаметным входом справа от бюста Жуковского. Это – не для всех, это – для знающих. Чтобы попасть туда, надо созвониться с хозяйками галереи – двумя молоденькими и тонко чувствующими живопись Ленами. Они ездят по всей стране и ищут необычных и ярких живописцев, неизвестных и странных, удивительных, уникальных. Людмилу они нашли в монастыре – им приглянулись расписные шкатулки и колокольчики, и они спросили, кто автор. И выяснили, что Люда пишет ещё и картины. Приехали, и ахнули. И купили сразу несколько работ, потом – ещё, кое-что Лю просто подарила. Картины и рисунки. А потом Лены сами провели её выставку. Лю на выставке не было – она сказала: «Это всё мирское, мне не надо». На вернисаже была я, моя подруга Маша, и четыре знакомых художника. Зальчик оказался крохотный, а в смежном зальчике – это была кухня – ютилось несколько работ других художников, невероятно интересных! Вот ведь как бывает! Лены рассказали, что с выставочными работами они ездят по разным странам, недавно были в Париже, ещё где-то, и эти выставки везде проходят с громким успехом. Так же неожиданно стали вдруг публиковать в православных журналах и газетах стихи Лю. И даже в мирской альманах «Академия Поэзии» взяли большую подборку её стихов. Ей даже присвоили звание члена-корреспондента Академии Поэзии..