Интриган. Новый Петербург

— Это называется фронтовая рулетка, — решил не связывать опасную забаву со своей страной. — Первоклассная забава для скучающих в блиндажах офицеров. Пять шансов выжить, один — погибнуть. Будоражит сильнее, чем штыковая атака или штурм пулеметной точки. Играешь? — протянул револьвер сокамернице рукоятью вперед. — Или только на словах храбрая?

— А ну хватит! — Орест ударил по решетке ладонью и тут же отпрянул, потирая ужаленную кожу. — Немедленно прекратите опасное занятие — это приказ!

Девушка в нерешительности взяла ствол, но чем выше поднималось дуло, тем шире становилась улыбка. А эта чертовка не промах. Настоящая оторва, а не избалованная барышня, бунтующая назло родителям.

— Варька! — раскрасневшаяся румяная физиономия стала белее снега. — Что учудила?!

Варвара повторила все в точности за мной — провела холодной сталью от плеча до запястья и поднесла к голове.

Но не жмурилась, не волновалась, а с хищной улыбкой смотрела мне прямо в глаза. И в этом взгляде читались не злость и азарт, а отчаяние загнанной меж флажков лисицы.

— Варя! — бесновался в кабинете брат. — Умоляю, не надо!

Палец быстро надавил на крючок, словно от скорости зависела жизнь узницы.

Сухо щелкнуло, но с облегчением выдохнул только полицмейстер, кряхтя, обливаясь потом и хватаясь за сердце.

Девушка же шелохнулась только для того, чтобы вернуть оружие. А в остальном сидела на нарах с таким видом, словно мы передавали друг другу трубку мира.

— Кончайте! — не унимался начальник. — Иначе все расскажу вашим отцам! Вот прямо сейчас позвоню!

— Звони-звони, — осклабился и крутанул барабан. — Мы как раз доиграем.

Как и ожидалось, усач не продержался даже до второго раунда.

Несмотря на бравый вид и высокую должность, Орест — типичный папенькин сынок и слабохарактерный трус.

Это видно в каждом слове, в каждом жесте. Лишний вес, заискивающий тон, вредные привычки — все выдает отсутствие внутреннего стержня.

И без протекции он не дослужился бы выше городового, да и с этой должности вылетел бы за пьянство и робость. И я придумал отличный способ пощекотать ему нервишки, а заодно выбраться из чертового околотка.

Сердито бормоча и раздувая щеки, мужчина снял щит и отпер камеру, чтобы забрать у меня револьвер. Естественно, я ничего ему не отдал, а просто оттолкнул плечом и вышел на волю.

И вне клетки полицмейстер ничего не смог бы мне сделать — да и не пытался, а лишь тряс связкой ключей и сыпал в спину проклятиями и угрозами.

А когда и это не помогло, схватил свисток и дунул изо всех сил, но к тому моменту мы уже вышли на улицу.

— Стоять! — городовые побросали трубки и кинулись в погоню.

Я бы мог применить магию, но не стал. Во-первых, мало ли что — вдруг перестараюсь и покалечу, а то и вовсе убью.

Собью случайно с ног, а парень расшибет затылок. Все-таки это невиновные посторонние люди, да еще и представители закона.

А во-вторых, мне давно хотелось пробежаться — вот как раньше, в полной выкладке, через пересеченную местность, да с препятствиями.

— Run, Варя, run! — с задором крикнул и со всех ног рванул в сторону завода. Со всех молодых сильных здоровых ног.

И хоть костюм и туфли — не лучший выбор для гонки, я очень быстро оторвался от преследователей.

Свист и крики становились глуше и дальше — шинели, сапоги и тяжелые пояса с дубинками и шашками уравновешивали наши возможности.

Зато Варвара точно гепард неслась рядом, то отставая, то обгоняя, с улыбкой до ушей и сверкающими от счастья глазами.

Перепачканные в саже и копоти работяги с интересом наблюдали, как двое благородных улепетывают от легавых, перепрыгивая тачки, заборы, горки кокса и корзины с углем.

Меня же точно крылья несли. Я выбирал наиболее сложные маршруты, устраивая слалом среди прохожих на узких улочках.

Местные, к слову, с охотой расступались перед нами и всячески мешали преследователям, как бы невзначай заступая им дорогу или выкатывая перед ними тачки с грязным бельем.

И даже когда городовые затерялись в толпе, мы продолжили бежать — до огня в легких, до колик в боку и до нестерпимой боли в мышцах. Мучительной и в то же время невообразимо приятной.

— Фух… — Варя уперлась ладонями в колени и часто задышала, роняя капли пота в грязную лужу. — Не будь ты знатным хлыщом, отдалась бы тебе прямо здесь — в этой гребаной подворотне. Черт, давненько я так не развлекалась. А рулетка просто бомба! Надо будет обязательно повторить!

— Нет, не надо, — строго произнес я.

Потому что в одиночку она точно разнесет себе башку. Потому что в околотке я жульничал. А именно пускал из камор струйки ветра, и если из ствола дуло — значит, выстрела бояться не стоит.

Если же воздух не шел, я направлял поток в бок и проворачивал барабан, таким образом полностью избегая риска.

Когда же передавал ход сопернице, то внимательно наблюдал за локонами — если шевелятся, значит тяга есть.

Если неподвижны — проворачивай влево или вправо. Разумеется, я бы не стал играть по правилам и подвергать наши жизни серьезнейшей опасности. Несмотря на все сложности, оно того не стоило.

— Почему?