Интриган. Новый Петербург

— Да, будущее вам бы понравилось. Но если и дальше будете баловаться с радиацией, то точно не постареете. Потому что умрете молодой.

— Хватит меня поучать. Кто из нас доктор наук? Лучше скажи, зачем пришел.

— Как ни странно, для того, чтобы немного побаловаться с радиацией, — улыбнулся. — Мне нужен направленный излучатель частиц.

— Для какой среды?

— Для жидкой. Для соленой океанической воды.

— Собрался искать бомбу на месте крушения? — сразу догадалась ученая. — Хочешь засечь остаточные следы манорода?

— Для начала хотя бы попробовать.

— Хм… В принципе, я могу собрать кое-какую штуку на основе электронной пушки и возбужденного тория. Но сразу предупреждаю — эффективная дальность потока получится весьма и весьма скромной. Придется подойти к объекту вплотную, чтобы вещество отреагировало.

— Я знаю, — ответил с улыбкой.

— Погоди — Николь нахмурилась. — Ты что, собрался дать мою малышку грязному мужлану в скафандре?

— Нет. Я собрался спуститься самостоятельно. Так что сделайте вашей малышки достаточно большую кнопку, чтобы я завел ее даже в бронированной перчатке.

— Что ж, тебе я с радостью доверю свою кроху. Входи, раз уж приехал. Работать придется до утра, так что отдыхай, угощайся, ни в чем не отказывай и все такое прочее. А я в лабораторию.

Собственно, лаборатория начиналась сразу за порогом. Вдоль стен тянулись пучки проводов, шлангов и гофрированных трубок.

В углах потрескивали соленоиды, блестели медной оплеткой части электродвигателя, а с крюка на потолке свисал прорезиненный костюм с противогазом.

Глухую стену полностью закрывала грифельная доска, сплошь исписанная формулами, уравнениями и сложными геометрическими фигурами.

Стол напротив обложили разномастными блокнотами, тетрадями и книгами, часть которых уже не помещалась на столешнице и валялась на полу.

Отдельное место отвели для химических опытов, и на полках нестройными рядами тянулись склянки и свинцовые сосуды с неизвестным, но явно опасным содержимым.

У лестницы на мансарду выросла такая гора вогнутых тарелок и похожих на антенны конструкций, что любой сборщик цветмета удавился бы от зависти.

Посреди всего великолепия стоял разложенный диван, где хозяйка отдыхала от непосильных умственных трудов.

В общем и целом лаборатория напомнила логово больного синдромом Плюшкина, при котором в дом тащат все подряд и превращают квартиры в свалки.

Но Николь с легкостью ориентировалась в этих завалах и почти сразу выгребла из кучи лома чугунный сосуд с вентилем, манометром, ручной помпой и подставкой в виде решетчатого блина, похожего на воздушный фильтр.

— Будешь чай?

— Эм… — с сомнением покосился на устройство. — Я пил недавно.

— Ну и что — выпьешь еще. Я чашек двадцать выдуваю за день. Правда, не чаю, а кофе.

Это заметно.

— Но кофе съели мыши, а ничего не предложить гостю — невежливо.

Ну да. Зато приглашать его на свалку — верх этикета.

— К тому же, это не простой чайник, а портативный и полностью автономный. Сама придумала. Кипение достигается за счет понижения давления, а источником тепла выступает радиоактивный элемент. Вода, кстати, тоже обогащенная — и вкус великолепный, и лечит лучше этих ваших целителей.

— Николь, — со всей строгостью произнес я. — Пожалуйста, хватит поглощать радиацию. От нее умирают.

— Бездоказательно! Кюри вон до сих пор жива и прекрасно себя чувствует. А то, что волосы выпали — ну так от стресса тоже выпадают. Впрочем, хозяин-барин. Не хочешь чаю — твое дело, мне больше достанется. Ну попробуй хотя бы печенья — сама готовила.

Судя по обгрызенным краям, его уже попробовали мыши, но предпочли давиться кофе. Так что и я чисто из вежливости взял один кругляш, а когда хозяйка отвернулась, сунул в щель между подушками.

— Кстати, пекла их в портативной духовке, — Тесла облизнула палец. — Но там фокус с давлением уже не провернешь, поэтому пришлось повысить мощность излучателя.

— Правда? Как интересно. Кстати, я тут внезапно вспомнил, что мне еще надо заехать в канцелярию. Так что благодарю за радушный прием и не смею отвлекать от работы. Вернусь за прибором, скажем, к обеду. Устроит?

— Уже уходишь? — с легкой ноткой досады ответила хозяйка, словно хотела поделиться со мной лучами радости, а ее старания никто не оценил. — И даже не скрасишь мне вечер беседой?

— И о чем вы хотите поговорить? В науке я не силен, а от политики уже побаливает голова, — или от повышенного фона, что вероятнее.

— Политика, пф… Уж с этой дисциплиной все ясно, как светлый день. Политика — это когда подонки делают деньги на дураках. Только и всего.

— Интересная мысль. Хотел бы ее обсудить, но труба зовет. Доброй ночи, госпожа Тесла.

— Можно просто Николь, — с грустью произнесла женщина напоследок.

С ней, конечно, весело, но за ночь нахватаю столько рентген, что сокращу жизнь минимум вдвое. Ну, или на худой конец потеряю всякую возможность для ночных рандеву с красивыми девушками.

А я только-только получил новое тело, и будет крайне глупо нашпиговывать его изотопами.

Кто знает, быть может однажды дело дойдет до семьи и продолжения рода, а тут такая оказия. Так что откланялся и сел в авто.