Интриганка

Владельцы обеих фирм, сильные, независимые богатые люди, не желали делиться ни с кем. О том, чтобы просто захватить компании, не могло быть и речи. Кейт явно бросали вызов, а она так давно уже не вступала в открытую борьбу. Чем больше думала Кент о представившейся возможности, тем заманчивее казалось попытаться завладеть хотя бы одной из фирм. Владелец «Уайатт Ойл энд Тул», техасец Чарли Уайатт, занимался бурением нефтяных скважин, производством бурильного оборудования и сдавал в аренду перспективные нефтяные участки. Несомненно, приобретение такой компании принесет большой доход «Крюгер-Брент Лимитед».

Кейт перелистала второй отчет. «Интернэшнл Текнолоджи» принадлежала немцу, графу Фредерику Хоффману. Он начал дело с маленького сталелитейного завода в Эссене, и с годами компания разрослась в большой концерн, включающий судоверфи, нефтеперерабатывающие заводы, флотилию нефтеналивных танкеров и фабрику по изготовлению компьютеров.

Даже такой гигант, как «Крюгер-Брент Лимитед», могла поглотить всего одну из этих фирм, но только Кейт знала какую.

Три буквы «НЗП» в конце каждого отчета?!

– Посмотрим, – решила она.

На следующее утро Кейт послала за Брэдом Роджерсом.

– Интересно, как это тебе удалось раздобыть секретные балансовые отчеты? – усмехнулась она. – Расскажи подробнее о Чарли Уайатте и Фредерике Хоффмане.

Брэд хорошо подготовился к допросу.

– Чарли Уайатт родился в Дамаске. Шумный, жизнерадостный, правит своей империей железной рукой, дьявольски умен. Начал с нуля, напал на нефтяное месторождение, выгодно вложил полученные деньги, теперь владеет чуть не половиной Техаса.

– Сколько ему?

– Сорок семь.

– Дети?

– Дочь, двадцати пяти лет. Насколько я слыхал, ослепительно красива.

– Замужем?

– Разведена.

– Фредерик Хоффман?

– Года на два моложе Уайатта. Граф – потомок старинной немецкой аристократической семьи, ведущей род со средневековья. Вдовец. Унаследовал от отца маленький сталелитейный завод и смог превратить его в большой концерн. Одним из первых занялся компьютерами. Владелец множества патентов на микропроцессоры. Каждый раз, когда мы покупаем компьютер, граф Хоффман получает прибыль.

– Дети?

– Дочь, двадцать три года.

– Красива?

– Не удалось узнать, – извинился Брэд Роджерс. – У этой семьи очень узкий круг знакомых. И, поколебавшись, добавил:

– Мы скорее всего зря тратим на это время. Я встречался в банке кое с кем из руководства обеих компаний. Ни Уайатт, ни Хоффман совершенно не заинтересованы ни в продаже, ни в слиянии, ни в организации совместного предприятия. Сам видел финансовую отчетность. Они еще не спятили, чтобы добровольно терять независимость.

И снова Кейт почувствовала неодолимое желание ответить на брошенный вызов.

Президент Соединенных Штатов пригласил Кейт в Вашингтон на конференцию ведущих промышленников мира по оказанию помощи слаборазвитым странам. Кейт сняла трубку, и через два дня Чарли Уайатт и граф Фредерик Хоффман тоже получили приглашение.

Кейт заранее составила себе представление о владельцах обеих фирм и, как оказалось, почти не ошиблась. Она никогда еще не встречала застенчивых техасцев, и Чарли Уайатт не был исключением. Мужчина огромного роста, громкоголосый, с широченными плечами, телом располневшего игрока в футбол и круглым красивым лицом, он старался произвести впечатление простака и рубахи-парня, но Кейт было трудно обмануть. Чарли Уайатт разбогател не волей случая.

Кейт редко встречала столь блестящий ум и твердый характер. Ей достаточно было поговорить с ним десять минут, чтобы понять: этого человека нельзя заставить делать что-либо насильно. Никто не может уговорить, убедить его угрозами, лестью или шантажом продать компанию. Но Кейт обнаружила его слабое место и затаилась.

Граф Фредерик Хоффман был полной противоположностью Уайатту – худощавый, красивый, с аристократическим лицом и мягкими каштановыми волосами, чуть тронутыми сединой на висках. Неизменно вежливый, с манерами хорошо воспитанного человека. Но под внешностью любезного галантного аристократа крылись, как чувствовала Кейт, стальная воля и несгибаемое упорство.

Конференция в Вашингтоне продолжалась три дня. На совещаниях председательствовал вице-президент, а президент приехал с кратким визитом.

Кейт Блэкуэлл произвела на собравшихся огромное впечатление: трудно было поверить, что эта красивая обаятельная женщина стояла во главе огромной корпорации, которую помогла создать; мужчины наперебой ухаживали за ней. На это Кейт и рассчитывала.

Когда ей удалось наконец остаться с Чарли Уайаттом наедине, Кейт, как бы между прочим, спросила:

– Вы здесь с семьей, мистер Уайатт?

– С дочерью. Ей нужно кое-что купить.

– Ах, в самом деле! Как мило!

Собеседнику и в голову не пришло, что Кейт была известна каждая мелочь, вплоть до того, какое платье выбрала вчера в магазине его дочь!

– В пятницу я даю обед для узкого круга. У меня дом в Дарк Харбор. Буду очень рада видеть вас с дочерью. Уайатт, не колеблясь, ответил:

– Много слышал о вашем поместье, миссис Блэкуэлл, и давно хотел увидеть.