Интриганки

Внешний шум жужжал далёким фоном. Оксана представила шелест волн, бирюзовое море, на котором не была с детства, и незаметно уснула. Ей снились чайки, ракушки, горячий песок, продавцы пахлавы и кукурузы. Интересно, они сейчас есть, эти продавцы? Ходят по пляжу закопченные солнцем и орут со всех сторон пляжа призывные рекламные речёвки? Спустя двадцать лет существует еще эта отрасль?

Оксане шестнадцать и это их последняя поездка на море всей семьей. Родители притащили на пляж арбуз, раздавали сочные ломти прямо в руки. Оксана пыталась кусать аккуратно, как леди, но ничего не получалось. Слетелись осы, мама отмахивалась полотенцем. Оксана вгрызалась в красный сочный бархат мякоти, глотала не жуя, вытирала липкий подбородок и не знала, как остановиться, чтоб не лопнуть. В шестнадцать облизывать пальцы неприлично? Сок склеивал пальцы и щеки, к морю бежать далеко, через плотный ковер отдыхающих. Оксана сунула палец в рот и незаметно облизала. Сначала один, потом все остальные. Липкий запах арбуза ее преследовал.

Почему они не ездят с Сергеем на море? Почему с появлением ребенка ни разу не съездили в отпуск вместе всей семьей? Когда это отдаление произошло? Может, вместо того, чтобы спасать семью Маринки, пора заняться своей собственной? Посмотреть правде в глаза и исправить то, что не нравится? Пока не поздно. Пока есть желание и не наступила старость. Им еще нет и сорока, а отношения совсем не те, о которых она мечтала.

Ощущение качающегося на волнах надувного матраца убаюкивало глубже и глубже. Чайки разлетелись, звуки стихли. Оксана нырнула в непроглядную морскую пучину. Не побоялась. Без акваланга и маски. На дне, в окружении скользких медуз, сидел Нептун. Медузы протягивали щупальца, но не могли коснуться Оксаны. Запряженные в повозку, они ждали команды из кареты Нептуна. Корона с трудом держалась на его голове, то и дело сползая то на одно ухо, то на другое. Он заметно нервничал и не мог определиться куда ехать. Выглядел царь не по-царски. В не глаженом кафтане и босиком. Очень смахивал на рано облысевшего Дениса Олеговича – директора школы. С таким же требовательным голосом за елейной улыбкой.

– Оксана Юрьевна, что происходит? – спросил Нептун.

Оксана только было открыла рот, чтоб познакомиться и рассказать о цели визита в подводное царство, как ощутила во рту свой собственный палец без вкуса арбуза. Внезапно одна из медуз заговорила писклявым голосом безобразника Никиты Шмякина:

– Оксана Юрьевна смотрит в журнал.

Оксана моргнула и приоткрыла глаз.

Тут же перед ее взором возник журнал, стол, шкафы учительской. Всё в косой плоскости, заваленное на бок. В ту же секунду покрылась иголками отдавленная правая рука и обслюнявленный палец. Оксана открыла глаза и резко выпрямилась. Картинка перевернулась. Она вытерла рот, потерла онемевшую руку и прокашлялась. Ужас ситуации постепенно начал до нее доходить.

Рядом стоял Шмякин Никита с перекошенным от испуга лицом и директор школы Денис Олегович. Оксана опустила глаза и мечтала провалиться под стол. Туда, в недра, под воду. В нептунье царство. Надо что-то срочно придумать. Потерла лоб. Между глаз нащупала вмятину, которой там раньше не было. Взглянула на правую руку. Похоже, на лбу отпечаталось ее обручальное кольцо, пока она шастала по дну морскому в сновидениях.

Она улыбнулась и попыталась прикрыть лоб короткой челкой.

– Что здесь происходит, Оксана Юрьевна? – переспросил директор.

– Я жду…, – сказала Оксана и остановилась.

«Начала урока? Чего я жду?»

– Оксана Юрьевна хотела меня отпустить домой, – вставил слово хитрый Шмякин.

«Откуда дети такие берутся? Перебивают старших, не бояться вступать с ними в разговор? Как он вообще здесь оказался?»

– Да, хотела, – Оксана уцепилась за эту возможность, – и как раз смотрела в журнал на оценки Никиты.

Оксана указала пальцем на фамилию ученика.

Обратилась к мальчику, игнорируя директора:

– Видишь, Никита, сплошные эн-ки? Как я могу тебя отпустить? Куда?

Никита выпучил глаза. По законам жанра училка должна ему подыграть, раз он ее спасает, а она упирается.

– К бабушке в больницу, – сказал Никита. – У нее шишка на лбу, упала и сильно ударилась. Ничего не помнит.

Оксана машинально потерла лоб и поставила руку в позу мыслителя, прикрывая следы своего позора.

– Хорошо, Никита, иди. Завтра принеси записку от родителей.

Никиту сдуло раньше, чем она успела моргнуть. Эхом прокатилось его «хорошо» по пустому коридору.

– Оксана Юрьевна, вы не могли бы проблему с отдельными учениками решать на переменах, а не в учебное время? Вернитесь на урок. Ваш класс на ушах стоит.

Оксана вскочила, подхватила портфель, журнал и выскочила из учительской.

«Вот лажа. Как это я умудрилась уснуть? Это все Женька со своими капризами. Да и я хороша, перенервничала ночью и вот оконфузилась. Кстати, что делал Шмякин в учительской? Как долго он там стоял? Надеюсь, не фотографировал?»